Смерть мужьям!
Шрифт:
– Чудовищно... – только смогла выговорить Гильотон. – Это какая-то дикая нелепость. Паша – добрейшее существо...
– Аврора Евгеньевна была его любовницей?
– Прошу вас, господин Ванзаров, мне надо побыть одной...
Мадам нервно снаряжала мундштук. Но необъяснимым, нелогичным образом Родион понял, что на этот раз угадал. Точнее – Гильотон это подтвердила особой игрой мимики.
– Если что-нибудь вспомните важное, сообщите мне в 4-й участок Казанской части, – сказал он, поклонился
Мрачная компаньонка по-прежнему занималась шилом. Еще при входе Родиону показалось, что заметил кое-что любопытное. Тогда было некогда. Но и теперь разум не успевал за интуицией. Юный сыщик поторопил его, быстро, но внимательно осмотревшись. И пока не выпроводили вон, все-таки успел заметить за тахтой край шляпной коробки, отделанной атласом в белую и синюю полоску. Но что удивительнее всего – среди разного оружия скромно пряталось крохотное зеркальце. Если не знать, что это такое, ни за что не обратишь внимания.
Штора, отделявшая комнату сомнамбулистки, отскочила в сторону.
– Ванзаров... – позвала мадам, не вынимая мундштук. – Хотите знать свое будущее?
Чиновник полиции вежливо поклонился. Все-таки высшие силы, мало ли что.
– Я видела сон недобрый для вас... Опасайтесь за свою жизнь... Опасайтесь женщин со светлыми волосами... Вы можете не увидеть рассвет третьего дня... Улыбайтесь, сколько хотите, но имейте это в виду, – сказала прорицательница и скрылась с глаз.
Занавески колыхнулись послушными привидениями.
9
Величественное здание Министерства иностранных дел занимало часть Дворцовой пощади. Решать судьбы Европы и мира было удобно: перебежал площадь – и уже на приеме Его императорского величества. Правда, пока иностранные дела страны обходилась без венценосца, но и наследника престола было достаточно. Коронация была отнесена на май будущего года, пока не кончится траур по императору Александру III.
Состроив строжайшую личину, на какую был способен, Ванзаров потребовал от министерского швейцара немедленно вызвать титулярного советника Делье, для которого прибыла конфиденциальная депеша из французской миссии. Дедушка в золоченой ливрее и ухоженных бакенбардах отправился выполнять поручение с достоинством британского пэра. А вот надежда русской дипломатии слетела с мраморной лестницы сломя голову, так было любопытно, что за послание адресовано ему. Но, увидев чиновника полиции, Делье несколько оторопел.
– Родион Георгиевич?! Что вы здесь делаете? – брякнул он и тут же поправился: – Как я рад вас видеть... Простите, тут для меня депеша...
Пришлось развеять сладостные мечты. Ванзаров попросил уделить ему несколько минут, без дальнейших уговоров подхватил под локоток,
– Этот разговор должен остаться между нами, – предупредил он.
– Что-то случилось? – встревожился Ипполит Сергеевич.
– И да, и нет. Моя единственная задача – спасти вашу карьеру. Понимаете?
Делье напрягся, как конь перед забором, и сдавленным голосом предложил располагать им, как будет угодно.
– Благодарю, я знал, что вы разумный человек, – обнадежил Родион и, не давая передышки, почти приказал: – У вашей жены есть любовник...
Ипполит Сергеевич только крякнул.
– Ваши ответы сугубо конфиденциальны. Помните, я сражаюсь за ваше будущее.
– Да, – только и вымолвил Делье.
– Кто он?
– Нашему браку уже четвертый год, у нас чудесный сын, и вскоре меня пошлют в одну из наших миссий в Европе. И в таких обстоятельствах... – Делье замялся.
– Я помогу: вы не мешаете друг другу. Вернее, смотрите на все сквозь пальцы. Вы – на ее любовника. Она – на вашу пассию. Если все останется в тиши, никакого вреда карьере. Надо взять от жизни все, пока суровая лямка дипломата не скрутила по рукам и ногам.
По дипломатическому молчанию Родион понял, что попал в яблочко, в его самую гнилую сердцевину.
– Скажу больше, ее любовник и дама вашего сердца – из круга ваших друзей, так сказать, людей одного круга. Не будете же вы заводить содержанку из курсисток. Да и Екатерина Павловна побрезгует гусаром или купчиком.
Этот удар разнес яблочную сердцевину в труху. Делье молчал.
– Помогу еще: это Грановский или Хомяков? А может быть, кто-то третий? Поймите, ваше молчание грозит не только вам. Могут погибнуть невинные люди.
– Я не знаю, – буквально вытолкнул из себя признание Ипполит. – Это действительно так. Я не знаю, кто он. Поверьте, я не слепой. Впрочем, Екатерина, кажется, тоже знает обо мне. Но мы воспитанные люди, смогли найти форму общения... Возможно, я здороваюсь с любовником моей жены в нашем клубе велосипедистов, наверняка, он бывает у нас дома. Но я не делаю из этого проблему. Понимаете?
– Что думаете о страхах вашей жены? Вчера Екатерина Павловна убеждала, что ее хотят убить?
Ипполит Сергеевич расцвел обворожительной улыбкой:
– У женщин бывают такие дни, когда... Вот женитесь, узнаете... Позвольте, о гибели кого вы говорили?
Родион стремительно прикинул: Грановского вчера явно не было в клубе, ему не до того. Но почему промолчала сама Екатерина? Это не объяснимо доступной логикой.
– Вы ничего не знаете? – спросил Ванзаров и, не дожидаясь согласия, сказал: – Вчера была убита Аврора Грановская. Когда вы у нее были?