Смерть на каникулах. Убийство в больнице (сборник)
Шрифт:
– Они пока совсем не продвинулись, полагаю? – спросила миссис Кокер. – Я так переживаю за миссис Ридсдейл!
Ее сыновья шумно подбежали к ней и увели прочь. Джилл обнаружила напротив себя профессора Притчарда.
– Доброе утро, миссис Уинтрингем. Ваш муж бесславно сбежал или же срочные исследования не позволяют ему посетить церковь?
– Исследования, – кратко ответила Джилл. – Но не по основной работе: некоторое побочное ответвление.
– Поразительно, что у него есть на это время, – примирительно произнес профессор. – Я забыл ему вчера
Тут за его широкой спиной появились Брюс Притчард и Алистер Уинтрингем и резко остановились.
– А, вот и ты! – сказал профессор. – Теперь можно ехать.
– Вот незадача! – произнес Алистер. – А где дядя Дэвид?
– Не знаю, – ответила Джилл. – Он тебе нужен?
– Ну да, вообще-то. То есть на самом деле Брюсу… А где мама?
– Разговаривает с другой матерью – вон там, видишь? Не знаю, кто это.
– Миссис Тейлор. Господи, как жалко, что нет дяди Дэвида!
Он что-то быстро зашептал Брюсу Притчарду. Последний мрачно кивнул.
– Какой-то тут заговор, – заметил профессор, обращаясь к Джилл. – Вчера я Брюса вообще почти не видел.
– Заставьте его все рассказать вам за ленчем, – предложила Джилл.
Профессор вздохнул. Брюс вообще редко что-нибудь ему рассказывал. Может быть, потому, что у него, бедного мальчика, нет матери, а брат только один, да и тот намного старше. Как многие профессора, мистер Притчард мало что понимал в жизни за пределами своей области, то есть биохимии. В силу этого он очень сентиментально относился к тому, что являлось в большой степени вопросом наследственности. Хотя у самого профессора в детстве и юности имелся полный набор родителей плюс несколько братьев и сестер, он был ребенком замкнутым и молчаливым, поглощенным наблюдениями, интересными лишь ему и ненужными окружающим.
Джилл увидела, что отец знаками подзывает к себе Алистера, и положила руку ему на плечо.
– Я увижу Дэвида за ленчем, – сказала она. – Сейчас я ухожу с Николасом, а днем мы сюда вернемся. Передать ему что-нибудь?
– Он будет сегодня вечером на перекличке? – спросил Алистер.
– Думаю, да.
– Я тогда его там поищу. В общем, передайте ему, что у Притчарда к нему важное дело, но он до вечерней переклички не вернется. Отец его увозит повидаться с братом – так он сказал.
– Алистер, пошли! – крикнул Хью Уинтрингем. – Джилл, доброе утро. Дэвид занят работой? Боюсь, мне пора лететь, Маргарет начинает нервничать. Ну, пойдем, старина. Да шевелись же!
Подъехал большой автомобиль. Сидевшая в нем миссис Кроуфорд сняла шляпку. Рядом с ней на заднем сиденье устроился Марк, муж расположился рядом с шофером.
– Таппи! – сказала она, ткнув его пальцем в плечо. – Ты больше не видел этого необыкновенного молодого человека? Он был вчера на матче?
– Какого молодого человека?
– Ты не мог его не заметить. На него глазели все прихожане. Он красив совершенно до неприличия. Увидеть такое лицо в церкви,
– Да, и кого же?
– Да ты же не мог сам не заметить. Того актера, который играл герцога в «Двенадцатой ночи», в пятницу. Но это же не может быть он? Потому что – как?
– Не могу сказать, дорогая. Боюсь, не совсем понял, что ты имеешь в виду.
– Ох, Таппи, ты безнадежен!
Марк мрачно посмотрел на мать:
– Мама, я тебе говорил вчера, кто он. Я тебе сказал, что он этот актер и есть. Ты не помнишь?
Миссис Флиндерс-Кроуфорд помнила.
– Ты вчера нес много всякой чуши. Пора бы тебе уже перестать говорить первое, что придет в голову. Какие-то гангстерские истории, убийства и прочая чепуха. Если так пойдет и дальше, ты совсем разучишься отличать реальность от своих фантазий.
Марк промолчал. Некоторое время назад он прекратил попытки достучаться до матери, но любил на нее смотреть, и ему нравилось, как от нее пахнет. Отвернувшись к окну, он увидел отца, глядевшего на него с живым интересом и явно передававшего тайное веселое предупреждение. Впервые в жизни Марк и его отец нашли общий язык.
Глава 11
Вернувшись после ленча в «Денбери», Дэвид и Джилл застали Ридсдейлов за малоуспешной попыткой хоть немножко отдохнуть. Внешние тревоги на время затихли, и супруги сидели с книгами в руках. Но они так нервно дернулись, когда вошли Уинтрингемы, что это выдало их страх и напряжение. Отложив книги, Ридсдейлы вымученно улыбнулись гостям.
– Ах вы, бедняги! – сказала Джилл. – Плохи дела? Джуди, тебе просто необходимо отдохнуть. Ты похожа на натянутую струну. Почему ты не ляжешь? Чарльз, заставь ее!
– Лежать наверху и думать – еще хуже, – упрямо возразила Джилл. – Я отлично себя чувствую.
– Нет, это не так. Дэвид, правда же? Если не хочешь подниматься наверх, хотя бы положи ноги вот сюда и отдохни как следует. Мы помолчим.
– Я бы предпочла, чтобы вы говорили, – ответила Джудит, сдаваясь под напором Джилл и устраиваясь на диванных подушках. – Настоящий ад создает эта неопределенность. Чарльз никак не решит, сообщать ли родителям официально. Кое-кто из них уже знает и пытается задавать вопросы.
– Миссис Кокер знает, – подтвердила Джилл. – Но это не страшно, все будет нормально. Она очень хорошо о тебе отзывалась, Джудит.
– О да, Кокеры – люди выдающиеся. Но увы, не все родители такие.
– Понимаете, – взволнованно произнес Чарльз Ридсдейл, – пока подозрение касалось только «Шекспир плейерз», у меня не было ощущения, что дело затронет непосредственно колледж. А тут после всего – еще и история Скофилда. Если он действительно как-то замешан, то для школы это определенно будет иметь последствия. В конце концов, это я его пригласил в качестве временного учителя, на мне ответственность за его появление здесь, хотя за его прошлое я никак не в ответе.