Смерть на Ниле
Шрифт:
– Так же я, – сочувственно сказал месье Блонден. – Занятно, что это так действует на желудок.
– Но не на всякий желудок. Есть люди, на которых движение совершенно не оказывает действия. Оно им даже в удовольствие.
– Не поровну милость божья, – сказал месье Блонден. Он печально помотал головой и с этой греховной мыслью удалился.
Неслышные расторопные официанты накрывали столик. Сухарики «мелба», масло, ведерко со льдом – все, что полагается для первоклассного обеда.
Оглушительно и вразнобой грянул негритянский оркестр. Лондон танцевал.
Эркюль
Сколько скучных усталых лиц! Хотя вон те крепыши веселятся напропалую… при том что на лицах их спутниц застыло одно стоическое терпение. Чему-то радуется толстая женщина в красном… Вообще у толстяков есть свои радости в жизни… смаковать, гурманствовать – кто позволит себе, следя за фигурой?
И молодежи порядочно пришло – безразличной, скучающей, тоскующей. Считать юность счастливой порой – какая чушь! – ведь юность более всего ранима.
Его взгляд размягченно остановился на одной паре. Прекрасно они смотрелись рядом – широкоплечий мужчина и стройная хрупкая девушка. В идеальном ритме счастья двигались их тела. Счастьем было то, что они здесь в этот час – и вместе.
Танец оборвался. После аплодисментов он возобновился, и еще раз оркестр играл на «бис», и только потом та пара вернулась к своему столику недалеко от Пуаро. Раскрасневшаяся девушка смеялась. Она так села против своего спутника, что Пуаро мог хорошо разглядеть ее лицо.
Если бы только ее глаза смеялись! Пуаро с сомнением покачал головой.
«Что-то заботит малышку, – сказал он про себя. – Что-то не так. Да-да, не так».
Тут его слуха коснулось слово: Египет.
Он ясно слышал их голоса – девушки, молодой и свежий, напористый, с чуть смягченным иностранным «р», и приятный, негромкий голос хорошо воспитанного англичанина.
– Я знаю, что цыплят по осени считают, Саймон. Но говорю тебе: Линит не подведет.
– Зато я могу ее подвести.
– Чепуха, это прямо для тебя работа.
– Честно говоря, мне тоже так кажется… Насчет своей пригодности у меня нет сомнений. Тем более что я очень постараюсь – ради тебя.
Девушка тихо рассмеялась безоглядно счастливым смехом.
– Переждем три месяца, убедимся, что тебя не уволят, и…
– И я выделю тебе долю от нажитого добра [9] – я правильно уловил мысль?
– И мы поедем в Египет в наш медовый месяц – вот что я хотела сказать. Плевать, что дорого! Я всю жизнь хочу поехать в Египет. Нил… пирамиды… пески…
9
Слегка измененная фраза из Книги общей молитвы – молитвенника и требника англиканской церкви.
Мужской голос прозвучал не очень отчетливо:
– Мы вдвоем увидим все это, Джеки… вдвоем. Будет дивно, да?
– Мне – да, а тебе? Интересно… ты правда этого хочешь так же сильно, как я?
Ее голос напрягся, глаза округлились – и чуть ли не страх был в них.
Ответ последовал быстрый и резковатый:
– Не глупи,
– Интересно… – повторила девушка. И передернула плечами. – Пойдем потанцуем.
Эркюль Пуаро пробормотал под нос:
– «Un qui aime et un qui se laisse aimer» [10] . М-да, мне тоже интересно.
10
«Один любит, другой позволяет себя любить» (фр.).
Глава 7
– А вдруг с ним чертовски трудно ладить? – сказала Джоанна Саутвуд.
Линит покачала головой:
– Не думаю. Я доверяю вкусу Жаклин.
На это Джоанна заметила:
– В любви люди всегда другие.
Линит нетерпеливо мотнула головой и переменила тему:
– Мне надо к мистеру Пирсу – насчет проекта.
– Насчет проекта?
– Насчет развалюх. Я хочу их снести, а людей переселить.
– Какая ты у нас тонкая и сознательная, душка.
– Эти дома все равно надо убирать. Они испортят вид на мой бассейн.
– А их обитатели согласятся выехать?
– Да многие за милую душу! А некоторые – такие зануды. Не могут уразуметь, как сказочно изменятся их условия жизни.
– Я знаю, ты не упустишь поучить их уму-разуму.
– Ради их же пользы, дорогая Джоанна.
– Конечно, дорогая, я все понимаю. Принудительное благо.
Линит нахмурилась. Джоанна рассмеялась:
– Не отпирайся, ведь ты – тиран. Если угодно, тиран-благодетель.
– Я ни капельки не тиран!
– Но ты любишь настоять на своем.
– Не очень.
– Погляди мне в глаза, Линит Риджуэй, и назови хоть один раз, когда тебе не удалось поступить по-своему.
– Я тебе назову тысячу раз.
– Вот-вот: «тысяча раз» – и ни одного конкретного примера. Ты не придумаешь его, сколько ни старайся. Триумфальный проезд Линит Риджуэй в золотом авто.
– Ты считаешь, я эгоистка? – резко бросила Линит.
– Нет, ты победительница – только и всего. Благодаря союзу денег и обаяния. Все повергается перед тобой. Чего не купят деньги – доставит улыбка. Вот это и означает: Линит Риджуэй – Девушка, у Которой Все Есть.
– Не смеши меня, Джоанна.
– Разве не правда, что у тебя все есть?
– Пожалуй, правда… Дикость какая-то!
– Еще бы не дикость! Ты, наверное, иногда сатанеешь от скуки и blas'e [11] . А пока верши свой триумфальный проезд в золотом авто. Но хотелось бы мне знать – даже очень! – что будет, когда ты выедешь на улицу, а там знак: «Проезда нет».
– Не городи чушь, Джоанна. – Обернувшись к вошедшему лорду Уиндлизему, Линит сказала: – Джоанна говорит обо мне страшные гадости.
11
Пресыщенности (фр.).