Смерть на подиуме
Шрифт:
Заходящее солнце освещало ворох разноцветных тканей на столе, недошитую одежду, развешанную на кронштейнах, и саму Лину – в драных джинсах, открытой майке и босиком.
– Наконец-то! – бурно приветствовала она Тину. – С тобой только смерти ждать! Обещала ведь к четырем, а сейчас…
Тина незаметно ткнула Сержа кулаком в бок, чтобы не вздумал рассказывать Лине про убийство, это надолго выбьет ее из колеи, а время дорого. Впрочем, умница Серж и сам уже догадался.
У Лины в мастерской был отгорожен угол, где была
– Ты что, живешь тут?
– Да нет, это Тамара, она окончательно от мужа ушла.
Тамара, высокая сухопарая женщина средних лет с большими руками и ногами, была замечательной швеей. Этими самыми большими, казавшимися неуклюжими руками она творила чудеса. Лине она досталась случайно – кто-то из знакомых, у которых Тамара подрабатывала поломойкой, узнал, что у себя в городе Ровно, в Белоруссии, она много лет работала в ателье готового платья. С тех пор как ее свели с Тамарой, Лина Муравьева избавилась от множества забот.
Крупные известные дизайнеры, кроме швей, имеют еще и опытных закройщиков, те берут на себя раскрой ткани, а дизайнер только рисует будущее платье на бумаге. Лина предпочитала кроить сама – не от бедности, а так ей было удобнее для работы. Ведь удачная линия кроя – это визитная карточка дизайнера и половина успеха коллекции. Она и шить умела – рассказывала, как сама шила свои первые модели, но теперь глупо было тратить на это время. Сейчас за шкафом стрекотала машинка, Тамара даже не вышла посмотреть на гостей.
Серж разобрал пакеты и сказал, что займется ужином.
– Ты учти там мои интересы! – крикнула Тина. – Я ведь все подряд есть не могу!
– Уж как-нибудь, – донеслось из-за перегородки, – не первый год в этом котле варюсь, все про вас знаю!
Через некоторое время по мастерской поплыл характерный запах – Серж варил креветок. Лина открыла окно и подошла к Тине с ворохом одежды. Она готовила летнюю коллекцию, так что в наличии были полосатые короткие брючки и к ним очень гламурненький розовый топ с причудливым вырезом, а также длинные свободные шорты и для контраста – строгая блузка без рукавов со стоячим воротником на мелких перламутровых пуговках.
Серж заинтересованно выглянул из закутка с кастрюлей в руках и крикнул, что розовый гламур – это не для Тины, а вот блузку можно примерить, в ней что-то есть.
И правда, сидела вещь отлично, Лина только чуть-чуть убрала сзади.
– Босоножки будут не эти, но каблук такой же, – волновалась она, – и еще вот сумка…
Сумка была в большую вызывающую клетку, но Серж сумку забраковал, выкопал у Лины из завалов обычную матерчатую торбу, зато самолично повязал Тине на голову цветастый шарф.
– И правда так лучше. – Лина склонила голову набок. – Сержик, ты гений.
– Сам знаю. – Серж скромно потупился.
Потом
– Такое платье было у моей бабушки! – вспомнила Тина.
– А что ты думаешь? Мода повторяется примерно через двадцать лет. А уж если сорок прошло, то считай, что все начинается заново, как с чистого листа.
– Так и до кринолинов дойти можно, – усмехнулась Тина, – или до корсетов.
– Вот кстати… – Лина протянула ей широкий кожаный пояс.
Корсет не корсет, но сантиметров пятнадцать в ширину пояс имел. Лина затянула его как можно туже, Серж одобрил и сказал, что у бабушки такого точно не было.
– Вот еще пиджачок… – Лина смотрела неуверенно.
– Опять что-то намудрила? – вскричала Тина, она хорошо изучила подругу и знала, что иногда на Лину «находило».
Увидит какую-нибудь ткань в магазине, или тот же пояс, или пуговицы, встанет столбом и отключится. А потом бежит домой или начинает рисовать прямо тут же, в магазине. И появляется предмет одежды, вовсе не сочетаемый с данной коллекцией. Лина и сама понимает, что платье или юбка никак не подходят, однако сделать с собой ничего не может.
Пиджачок был самый обыкновенный, из простенькой ткани, какая лежит в любом магазине. В меру короткий, в меру узкие лацканы, две не слишком большие деревянные пуговицы…
– И что? – спросила Тина, расстегивая пуговицы.
– Опа! – вскричал неслышно появившийся за спиной Серж.
Подкладка у пиджака была неимоверно яркого, огненно-алого шелка.
– Эх, хорошо в стране советской жить… – задумчиво пропел Серж, – красный галстук с гордостью носить!..
– С виду такой неказистый… – бормотала Тина. – И как тебя угораздило?
Лина виновато молчала.
– Так-так… – оживился Серж. – Ну-ка, детка, облачись. Джинсы возьми вон те, самые простые. Сначала идешь как обычно… Потом при повороте сумеешь расстегнуть пуговицы одним движением? Лина, надо бы что-то сделать…
– Да-да, – оживилась Лина.
– Поворачиваешься и распахиваешь полы, так? Тут надо поиграть со светом… – решил Серж. – Ну, попробуем это организовать. Представляешь, свет на Тину, и алый шелк играет… В общем, наше дело выгодно показать…
– Сержик, что бы мы без тебя делали! – хором вскричали девушки.
– Когда станешь известной, возьмешь меня персональным стилистом! – улыбнулся Серж.
И наконец, последним номером программы шло вечернее платье густого лилового цвета. Лиловый – гвоздь будущего сезона, это Лина знала совершенно точно. Платье было безумно сложного кроя и еще не совсем готово. Лина приметала кое-какие детали и сказала, что Тина должна приехать еще, и не один раз. Серж сказал, что в принципе может выйти большая удача, настоящий хит, а над Тининой прической и макияжем он подумает.