Смерть на высоких каблуках, или Элементарно, Васин! (сборник)
Шрифт:
— Потайное отделение, которое никто не нашел, — буркнул Шаюров.
— Потому что никто не искал. Оно не так уж хитро устроено, кстати, — сообщил Руденко.
— Я думаю, она припрятала там еще и свои украшения. Она ведь не знала, оставят ей хоть что-то или конфискуют все. Вот голова!
— А казалась совершеннейшей дурочкой, — вздохнул Шаюров. — Но мы лопухнулись капитально. У нас совершенно никаких улик. Совершенно. Можно даже не искать ее, она уже давно открыла где-нибудь счет.
Анжелика лежала
Сладкая смерть
Толик Левашов сидел в скверике неподалеку от офиса частного сыскного агентства, в котором успешно трудился вот уже несколько лет. Толик развалился на скамейке и лениво поглядывал по сторонам. У них с напарником выдалось несколько трудных денечков: последнее дело приобрело слишком большие масштабы, и долгие часы пришлось провести в прокуратуре, беседуя со следователями. Шеф, обычно жесткий и не отличавшийся участливостью, неожиданно предложил им с Денисом пару внеочередных выходных. Когда его напарник появился в конце аллеи, Толик помахал рукой. Тот подошел и плюхнулся рядом.
— Жуть, — сказал он. — Такой кучи отчетов не требуют даже в министерствах. Я новые штаны протер, пока бумажки писал.
— Давай поедем на природу, — предложил Толик, прикуривая и мечтательно выпуская дым в небо. Небо было высоким и блеклым. По верхушкам тяжелых лип катилась солнечная монетка. Блестки осыпались вниз и падали в пруд, прыгая по гладкой воде. — Я позвоню Светке…
Денис замялся. Взгляд его сделался скучным, как у любителя шахмат, попавшего в компанию футбольных болельщиков.
— Э-э, — сказал он и замолчал. Стало слышно, как рядом гудит пчела, задумавшая опылить урну, полную цветных бумажных оберток. Денис прогнал ее, энергично помахав рукой, и тяжело вздохнул: — Отправляйтесь со Светкой вдвоем. У меня ничего не получится.
— Ну вот, — огорчился Толик, хлопнув ладонью по коленке. И тут же насторожился. — У тебя что, какие-то проблемы?
Денис пожал плечами. С ним всегда так. Сплетник из сплетников! Но как только дело касается его лично, он становится неразговорчивым, и все из него клещами вытаскивай.
— Серьезные проблемы? — не отставал Толик.
— Так, ерунда. — Заметив подозрительный взгляд друга, он досадливо крякнул: — Ну, ладно, ладно… Есть у меня тут одна заноза.
— Женщина?
— Женщина, — подтвердил Денис. — Дина Азарова. Так ее зовут. Вернее, звали.
— Звали? Постой-ка, это не та, о которой все газеты писали? Манекенщица? Вроде как она покончила с собой?
— Та самая.
Денис сказал это небрежным тоном. Потом закинул руки за голову и потянулся с видом кота, которому нет дела до разгневанных криков,
— Ты был как-то связан с этой Азаровой? — спросил между тем Толик. В его голосе проскользнуло беспокойство. Стало ясно, что от этого беспокойства никуда не деться.
Денис тяжело вздохнул:
— Хочешь, чтобы я рассказал?
— Угу. В газеты попадает только все самое несущественное, ты ведь знаешь. Ни одной интригующей подробности. И разумеется, ни слова о мотивах.
— Ладно, — сдался Денис. — Я тебя просвещу.
Толик вытряхнул из пачки еще одну сигарету и приготовился слушать.
— У меня есть друг, Игорь Бубенцов. Одно время он был влюблен в эту самую Дину Азарову. Их головокружительный роман продолжался больше года. Но потом чувства остыли, и Бубенцов решил вернуться к жене. Ну, не то чтобы вернуться. Он вовсе от нее и не уходил. Жена знала о его интрижке и заняла выжидательную позицию. Наверное, надеялась, что рано или поздно роман закончится. И вот этот день наступил. Бубенцов задумал восстановить брак. И сообщил об этом любовнице. Дине.
Денис замолчал и принялся играть зажигалкой — огонек то вспыхивал, то укладывался набок, а потом бесследно исчезал.
— Ну? — сердито спросил Толик. — Я люблю истории с каким-нибудь концом — плохим или хорошим, а ты все тянешь.
— На чем я остановился?
— Бубенцов сообщил Дине о том, что возвращается к жене, — подсказал он. — А Дина…
— А Дина взяла и отравилась.
Толик некоторое время молчал, переваривая услышанное.
— И что? — наконец спросил он.
Денис пожал плечами:
— И все.
— Потрясающе, — буркнул Толик. — Сказать по правде, это уж больно сжатый рассказ.
— Зачем тебе сдался подробный?
— Хочу знать, что тебя настораживает. Тебя ведь что-то настораживает, верно? Может быть, ты думаешь, что твой друг помог надоевшей любовнице переселиться на тот свет?
Денис отмахнулся:
— Нет, Бубенцова я ни в коем случае не подозреваю. Он просто на такое неспособен.
— И это я слышу от человека, который работает со мной бок о бок много лет и видит то же, что и я. Сплошь приличных людей, которые каждый день совершают какие-то пакости.
— Говорю тебе, Бубенцов ни при чем. Но смерть его любовницы меня тревожит. Я пару раз встречал его с Диной, и об этой дамочке у меня сложилось совершенно определенное мнение. Сам говоришь, опыт… Его не пропьешь.
— Да, но женщины непредсказуемы, Денис! Что тебе не дает покоя?
— В самом деле интересно или это ты так, из вежливости?
— Блин, конечно, интересно. Ты ж не баба, чтобы перед тобой расшаркиваться.
Его напарник спрятал зажигалку в карман, наклонился, сорвал крупную ромашку и принялся терзать ее, пуская лепестки по ветру. Они взмывали вверх, а потом падали на траву, словно оборванные стрекозиные крылья.