Смерть на выживание или Кто не спрятался - я не виновата!
Шрифт:
– И вам прожить без бед, – донёсся из-под капюшона вполне приятный женский голос. – Всё в порядке, нарушений нет?
– Никак нет, ваше темнейшество, – бодро отрапортовали стражи врат, а Вика страшно пожалела, что лишена голоса и возможности хоть как-то заявить о себе.
– Это хорошо, – устало вздохнула фигура в костюме смерти, названная Мореной. – При переходе моста демонические души замечены не были?
– Никак нет, ваше темнейшество, мы бы сразу доложили, если б увидели, что кто-то во мгле не сгинул, а обратно на землю отправился.
– Да, докладывайте сразу, мы тогда
Демоны дружно сглотнули, но приказам начальства не противоречат: толпа вокруг Вики замерла.
– Так, неупокоенные, кто желает сохранить свою жизнь, воспоминания и разум – встать передо мной.
На берегу реки мигом образовалась куча мала, так много нашлось желающих оживиться. Морена широким жестом отправила обратно на мост детей и подростков, шеренга уходящих за последнюю грань вновь тронулась в путь, а перед фигурой в плаще осталось душ тридцать обоих полов, Вика – в их числе.
– Женщин оставь, мужчины приживаются совсем плохо и только расстраивают нашего мальчика, – раздался глухой глас и рядом с одной «смертью» возникла вторая фигура в таком же балахоне и с косой в руках, но выше и массивнее первой.
Морена кивнула капюшоном и мужские тени вокруг Вики испарились. Вторая «смерть» порекомендовала отобрать наиболее молодых и симпатичных, основывая свой совет на высказывании:
– В таких жизнелюбия больше, сыночку их общество приятнее будет, и они подольше у него задержатся.
– Зато у старших опыта больше, они больше умеют и истерят куда меньше молодых, – возразила Морена.
– А ты порасспроси у девок, кто что умеет и на что готов, чтобы по ту сторону моста не оказаться: сыночек так рад, что люди приходят в его дом добровольно, по собственному согласию, а не по нашему приказу, – предложила «смерть» с мужским голосом.
– Ты прав, Асмодей, мальчик у нас такой ранимый, добровольные отношения ему больше приходятся по вкусу. Так, призраки помоложе, выстраивайтесь в очередь и подплывайте ко мне – я буду решать, кто из вас подойдет для моего сына. Кого выберу – дам душе материальное воплощение на постоянной основе, будете практически как живые, а если спустя год мальчик останется вами доволен, то достойно вознагражу ваши труды, подарю жизнь и верну обратно на землю в прежнее тело.
Призрачные тени метнулись вперёд, борясь за место рядом со «смертью», а Вика осталась висеть, где была, размышляя про себя:
«Оригинальное представление о добровольности: или смерть или отношения, другого не дано – выбирайте, что по вкусу, и главное – выбирайте совершенно добровольно! Похоже, нет смысла жаловаться этой «даме» на произвол и коррумпированность её служащих, раз она без тени стеснения и таким образом выбирает новую содержанку своему сыночку».
То, что речь идёт именно о содержанке, косвенно подтверждалось действиями призрачных девушек, старающихся доказать смерти с косой, что именно они – идеальный выбор для её сыночка: девушки поправляли волосы, выставляли вперёд грудь или ножки, в зависимости от того, какую часть тела считали у себя наиболее выигрышной и выдающейся частью. В отсутствие у призраков этого самого тела зрелище
«Интересно, мужчины с таким же энтузиазмом демонстрировали бы свои достоинства, мечтая вернуть жизнь, если бы их не отправили восвояси? Не повезло мужикам, что в неволе они приживаются плохо и «мальчика» только расстраивают», – праздно задумалась Вика.
Тем временем алые огоньки под капюшоном Морены разгорались всё ярче и мерцали всё злее. Юные призрачные красавицы всё быстрее перелетали на мост и растворялись в чёрной мгле за ним, пока площадка перед двумя фигурами в балахонах не опустела окончательно.
– Вон там ещё одна молодая осталась, – услышала Вика глухой голос и вдруг очутилась прямо перед Мореной.
Очутилась близко-близко, так что отчётливо рассмотрела находящееся под капюшоном лицо: обтянутый сухой пергаментной кожей череп с оскаленными острыми зубами и пустыми глазницами, в которых мерцали алые яростные огни.
«Померла бы от инфаркта, если б не скончалась раньше от инсульта», – мелькнуло в голове у Вики.
– Говори, что можеш-шшь делать, девка? – рявкнула Морена.
– Для начала – я говорить не могу, – поморщилась Вика и тут сообразила, что слышит свой голос. – Ой! – пискнула она, прижимая руку ко рту.
– Верно, но я тебя слышу и ты пока себя слышишь. В дом моего сына жить и работать пойдешь? Он у меня добрый и красавец писаный – весь в меня!
При этом заявлении Вика тщетно попыталась сглотнуть в несуществующем горле несуществующий комок. Не то чтобы внешность владельца сексуальных рабов и рабынь имела для нее какое-то значение, но предполагаемый облик потенциального «работодателя» сильно укрепил её в принятом решении.
– Извините, но я не готова выкупить свою жизнь подобным образом, – твёрдо заявила Вика, прямо смотря в жуткие алые всполохи в глазницах черепообразного лица. – Даже с учётом того, что меня доставили сюда незаконно.
– Незаконно? – алые всполохи побагровели и Вика на миг ощутила, как её призрачная голова будто замерзает на морозе. Потом неприятное ощущение прошло, и Морена хмыкнула: – Асмодей, пожури Азиру и предупреди, чтоб впредь не таскала нелегалов: что-то не бережёт она рогов и хвоста. И с дежурными разъяснительную беседу проведи.
Исчерпав двумя распоряжениями проблему нелегального статуса Вики, начальница демонов невозмутимо продолжила диалог с ней:
– Так каким это образом ты не готова выкупить свою жизнь?
«Верно я сообразила, что на помощь демонических контролирующих органов рассчитывать не следует», – убито подумала Вика и сухо ответила на вопрос, решив, что терять ей уже определённо нечего:
– Не готова стать приятным дополнением к мужской постели и год ублажать вашего сынка.
Морена взъярилась так, что её руки охватило самое настоящее пламя, а светом огней в глазницах можно было целый стадион осветить. Змеиное шипение наполнило всё пространство у чёрной реки, понуждая колонны умерших быстрее нырять в непроглядную мглу за мостом.