Смерть не имеет лица (Преданность смерти)

Робертс Нора

Брэнсон… Ева спохватилась, что совсем забыла о нем, и спросила:

– Значит, и он был соучастником во всем этом деле?

– Конечно. Я никогда бы не связала свою жизнь с не­достойным человеком. Я могла бы убедить в обратном таких людей, как Зак – трогательный, доверчивый и меч­тательный мальчик. Только благодаря Би Ди сработали за­ключительные стадии нашего плана. Но Брэнсонов боль­ше нет. Они умерли. Основная часть их денег – на закрытых счетах. Мы продолжим нашу миссию в другом месте, под другими именами.

– Не обольщайтесь,

всему этому пришел конец, – ска­зала Ева.

Она услышала сзади звук шагов на лестнице. Настало время действовать.

– Я не боюсь умереть здесь, – заявила Кларисса.

– Прекрасно!

Ева выскочила из укрытия и выстрелила. Удар сбил Клариссу с ног, на бедре ее появилось кровавое пятно. Ева вышибла из ее рук оружие со словами:

– Но я предпочитаю, чтобы ты жила, жила за решет­кой много-много лет.

– Ты тоже здесь умрешь, – ловя ртом воздух, прогово­рила Кларисса.

– Черта с два! У меня есть скрытое преимущество.

Ева обернулась на звук шагов – в лестничном проеме появился Рорк. Но вдруг Ева увидела какое-то движение за его спиной.

– Сзади! – крикнула она.

Рорк резко метнулся в сторону, но выстрел из оружия Брэнсона опалил его руку. Ева увидела струйку крови и вскочила на ноги. Рорк и Брэнсон уже схватились вруко­пашную, и стрелять было слишком рискованно. Ева хотела броситься на помощь Рорку, но в этот момент Кларисса, собрав последние силы, схватила Еву за ноги. Следующий выстрел разбил стекло смотрового окна, и в помещение вместе с ветром ворвался смешанный рев вертолетов и сирен.

– Слишком поздно! – завизжала Кларисса. В ее огром­ных красивых глазах горело безумие. – Убей его, Би Ди! Убей его для меня, у нее на глазах! Я держу ее! – кричала она.

Рорк чувствовал невыносимую боль в руке, оружие вы­скользнуло из его пальцев. Где-то позади себя он слышал крики Евы и звук бегущих ног, но все, что он мог видеть, это полные ненависти глаза Брэнсона.

Выстрелив в последний раз, Брэнсон отбросил оружие и вцепился Рорку в горло. В глазах Рорка заплясали искры. Из последних сил он резко крутнул Брэнсона, и сила инер­ции выбросила обоих через перила в разбитое окно.

Ева пробежала всего лишь половину разделяющего их расстояния, когда увидела, что Рорк падает. Она оцепене­ла в беспомощном и безнадежном ужасе. Прожекторы ви­севших поблизости вертолетов слепили ее. Рорк! Это имя взорвалось в ее сознании, но с губ сорвался лишь сдавлен­ный всхлип.

Не понимая, что она делает, Ева наполовину высуну­лась из окна – и тут же увидела его. Рорк не погиб, не раз­бился о землю, а уцепился окровавленными руками за узкий сгиб бронзового дождевого стока.

– Держись! Умоляю, держись! – прокричала она.

Одной рукой Ева ухватилась за крепеж рамы, легла жи­вотом на нижний выступ окна и протянула другую руку Рорку.

– Дотянись! Хватай меня за руку, Рорк!

Он чувствовал, что соскальзывает. Кровь текла

по рукам с пальцев, превращая бронзу в своего рода каток. Рорк уже встречался со смертью. Ему было знакомо это чувство, когда каждый вздох мог оказаться последним. Но он не был бы самим собой, если бы сдался сейчас – в тот момент, когда его женщина смотрела полными ужаса гла­зами, зовя его и рискуя своей жизнью, чтобы спасти жизнь ему. Стиснув зубы, он переместил всю тяжесть тела на ра­неную руку и, превозмогая невероятную боль, дотянулся другой рукой до пальцев Евы.

Ева крепко схватила его за запястье, затем нашла точку опоры для ног и протянула другую руку.

– Я втащу тебя, Рорк! Держись!

Он продвигался вверх сантиметр за сантиметром. Боль туманила сознание. Чтобы не потерять его, он сосредото­чил взгляд на лице Евы, которое вселяло в него жажду жизни. Рорк видел, что с лица Евы струится пот, и хотел скорее прекратить ее страдания. В какой-то момент у него потемнело в глазах, и он испугался, что сейчас сорвется, но в следующее мгновение его рука дотянулась до рамы. Ухватившись за нее, он смог сделать последнее решающее усилие и повалился внутрь, на Еву.

– О боже, Рорк!

– Время! – воскликнул он, бросаясь к последнему уст­ройству.

До взрыва оставалось сорок пять секунд. Рорк начал выкручивать детонатор, всей душой надеясь, что успеет.

– Времени у вас уже нет, – раздался голос Клариссы. Окровавленная и избитая, она поднималась с пола. – Мы все умрем здесь… Оба человека, которых я любила, – му­ченики идеи…

– Пошла ты со своей идеей! – бросила ей Ева и быстро проговорила в коммуникатор: – Освободить весь район, никого не пускать. Остался один необезвреженный заряд. Над ним работают.

Услышав, как в эфир понеслись команды и распоряже­ния, Ева выключила коммуникатор и посмотрела Кларис­се в глаза.

– Живи или умри, так или иначе – ты все равно проиг­рала.

– Я умру, но дело моего отца будет жить! – воскликну­ла Кларисса и, собрав последние силы, выбросилась в окно.

– О господи… – произнесла Ева и хотела опуститься на колени, но тут же вспомнила о необезвреженном взрывном устройстве и бросилась к Рорку.

– Тебе удастся его разрядить?

– Я работаю.

Его пальцы были скользкими и дрожали от напряжения из-за потери крови. Счетчик отсчитывал остававшиеся се­кунды: двадцать шесть, двадцать пять, двадцать четыре… Рорк заставил себя забыть о боли – этому он научился еще в детстве. Преодолеть, стерпеть, выжить.

– Дело продвигается к концу. Можешь идти, я тебя до­гоню.

Ева подошла и положила руку ему на плечо. Семнад­цать, шестнадцать, пятнадцать… По окнам прошлись лучи прожекторов кружащего вокруг статуи вертолета. Этот призрачный свет позволил Еве лучше разглядеть лицо Рорка: падший ангел с губами поэта и глазами воина. Она про­вела с ним год, который изменил все в ее жизни.