Смерть, отбор и котики
Шрифт:
Тяжело дышащий оборотень, заслышав мои слова, вскинул болезненный взгляд желтых глаз. Я грустно улыбнулась ему.
– Я отвлеку, - шепнула одними губами. – В нужный момент, выдергивай руку, и скорее в круг позади тебя. Нужна хотя бы капля магии.
Джерлак сцепил зубы, сипло дыша от боли, но во взгляде его горела решимость. Я уже не сомневалась, что он сможет воспользоваться моментом правильно. А мне осталось только его организовать.
Позади раздался издевательский смех.
– Тебе и плевать? Если бы речь шла о моих дорогих невестах может быть, но только не на фон Грейслинга.
Бросив на кота последний взгляд, я медленно обернулась к явно торжествующему наследнику. Под его внимательным ожидающим взглядом отбросила от себя косу, которая звонко зазвенела по камням.
– Чудесно. А теперь спокойно, без резких движений, иди ко мне, - широко улыбнулся он, демонстрируя видоизменившийся оскал принца. Интересно, он хоть сам заметил, какие изменения претерпел его облик или считает, что выглядеть так – это нормально для некроманта?
Приблизиться к нему изначально было моей целью, так что первый шаг навстречу я сделала почти не колеблясь. Вот только мыслей о том, как его отвлечь, пока не было. Впрочем, кинжал, который он лениво прокручивал в единственной уцелевшей руке наводил меня на кое-какие мысли. Действительно, что еще может желать переполненная энергией, но при этом вечно голодная нежить? И это, пожалуй, и будет моим шансом.
Боковым зрением отметила, как дернулась на своем месте Вильгельмина и поспешила покачать головой. Попытка помочь это, конечно, отлично, но в данном случае это только добавит проблем. Сжечь Дариуса ей не удастся, только разве что потрепать, а мне самой к горящей нежити не подобраться.
Нет, остается только один, пусть и наиболее болезненный вариант.
– Правильно, - рассмеялся Дариус, заметив наши движения, - не стоит вмешиваться, ведь может стать хуже. В отличие от вас Амелика хорошо себе представляет, на что способен некромант, поэтому и предпочитает сотрудничать, правда? – улыбнулся мне бывший принц.
Значит, он и правда все еще думает, что стал некромагом? Что же, его заблуждение мне на пользу – если бы он хотя бы на миг заподозрил, что стал нежитью, то вряд ли бы подпустил к себе близко мага смерти.
Я остановилась буквально в шаге от него и несколько мгновений, мы просто рассматривали друг друга. От когда-то «прекрасного принца» уже мало что осталось. Нет, не могу сказать, что трансформация как-то существенно исказила его черты – кроме рук, глаз и челюсти внешне он не изменился. Но все же… нечисть никогда не сойдет за живого. Если бы где-то рядом оказалось зеркало, принц не питал бы никаких иллюзий насчет своей сущности.
– Догадываешься, что сейчас будет? – поинтересовался наследник, поднимая кинжал в руке на уровень глаз.
– Ты слишком очевиден в своих желаниях, - холодно заметила в ответ. – А ведь ты говорил, что не тронешь меня и остальных попаданок, ведь мы здесь не по своей воле?
– Так бы и было, если бы вы не попытались остановить меня, а после и вовсе напали, - раздраженно огрызнулся он в ответ. – Я просто был вынужден защищаться!
– Ну-ну, - хмыкнула я. – Поэтому ты решил и нас пустить в расход на энергию?
– Разве ты не понимаешь сама? – улыбнулся он мне. – Эта бурлящая силой и жизнью энергия внутри… ее всегда будет мне мало. Я чувствую, как она наполняет силой каждую частичку моего тело, и в тоже время ощущаю, как с каждым моим движением ее становится меньше. Теперь я понимаю, почему ты говорила, что с некромантской неуязвимостью все не так просто – эту силу нужно все время поддерживать. И как же ты права… бессмысленные смерти — это ужасно, ведь они могут приобрести смысл, лишь поддержав чужую жизнь. Кстати, ты зря меня попрекаешь тем, что я не сдержал слово, - изобразил он обиженное лицо, что вкупе с клыкастой улыбкой выглядело пугающе. – Разве ты не оценила, что я позвал к себе именно тебя, а не одну из твоих подружек? Ведь в отличии от них, ты выживешь после такого. Мы-то с тобой знаем, - заговорчески подмигнув, он не колеблясь вонзил кинжал мне в сердце.
Милостивая богиня, как же это больно! Казалось, что я ощущаю разрыв каждой мышцы под лезвием кинжала, и это действительно мучительно. Мне доводилось проводить разные ритуалы и получать довольно серьезные ранения, но это… тот опыт, который мне никогда не захочется повторять. На мгновение боль просто ослепила сознание, парализовав меня и словно отрубив от окружающего мира именно в тот момент, когда мне нужно было сосредоточится на нем. Но потом сквозь шум в ушах донесся отдаленный рык и испуганные крики. И мне пришлось открыть глаза, рывком возвращая себя в сознание.
Ощущения все еще были ужасными – левая половина груди словно была охвачена огнем, в то время как кончики руки наоборот немели. Но некроманту к боли не привыкать – такова наша плата за подобную неуязвимость.
Дариус с прикрытыми глазами и удовлетворенной улыбкой на губах, все еще крепко сжимал ладонью рукоять кинжала в моей груди, видимо ожидая, когда поток энергии хлынет через накопитель к нему. Но камень в рукояти, хоть и поблескивал зеленью, отдавать энергию не спешил. Точнее, просто не мог ее забрать.
Мутным зрением, я все же высмотрела бледное до зелени и испуганное лицо Виолы чуть вдалеке за плечом принца.
– Давайте! – произнесла губами ей и получив в ответ дерганный кивок, уверенно положила свою руку поверх ладонь принца на кинжале.
Даже для нежити это оказалось неожиданностью. Резко распахнув глаза, он с растерянностью посмотрел на меня, прежде чем пробормотать:
– Как это? Почему…
Ладонь его соскользнула с кинжала. Поморщившись, я сама крепче перехватила рукоять и со стоном выдернула его из груди.
Проклятье, Милостивая, это просто невыносимо больно! Мне за это будут должны и пусть только попробует отвертеться!
– Дар некроманта нельзя отнять таким способом, - просипела я ему, полусогнувшись и пытаясь унять горящее в груди пламя. – Только передать добровольно, и то не каждому. Иначе бы наша жизнь стала куда легче.
С трудом выпрямившись, я сделала глубокий вдох. И пока принц рядом не успел очнуться, одним шагом оказалась рядом и вонзила артефакт в тоже место, где остался след от его собственного смертельного удара.