Смерть отбрасывает тень
Шрифт:
Он сидел рядом с водителем в служебной черной «Волге». Смугловатое лицо его выглядело хмурым и сосредоточенным. Время от времени он недовольно сдвигал к переносице темные, жестковатые брови.
Наконец на тротуаре показался старший лейтенант Чижмин. Слегка запыхавшись, он приблизился к машине и, склонившись к открытому боковому стеклу, доложил:
– Все в порядке, товарищ майор! Минут через десять она должна быть здесь. На всякий случай я послал Громова с машиной… Думаю, никаких осложнений не предвидится.
Майор недобро хохотнул:
– По-моему, их у нас и так предостаточно, –
Чижмин сквозь очки удивленно посмотрел на начальника, но тот, не давая ему возразить, резко заключил:
– Знаю, что там дежурит группа… Выполняйте! – и коротко хлопнул дверцей.
В этот момент Голикова раздражало буквально все. Главной причиной этого было последнее сообщение Чижмина, который выяснил, что Борисова нет и не было на работе, и никто не знает, где он находится. К домашнему телефону никто не подходил.
Не ь меньшей степени тревожила майора и внезапная смерть Никулина, подоплека которой оставалась невыясненной – помешало исчезновение Борисова.
«Неужели я ошибся? – грыз он себя. – Может, не надо было отпускать Борисова?… Интуиция!.. К чертям такую интуицию!.. А может, уже сработался?… Тогда лучше самому уйти подобру-поздорову, не ждать, когда попросят… – однако всплыло другое: – Но почему Борисов побоялся назвать убийцу?… Похоже, что он свел Петрову с кем-то, даже не предполагая, что за этим последует, – Голиков устроился поудобней, откинув голову на спинку сидения. – Нет, и здесь – что-то не так. Не стыкуется… Как машина Борисова могла оказаться возле дома Петровой именно в то время, когда он был в суде, а потом в кафе?… Стоп! Кто сказал, что он ездил туда на машине?… Только сам Борисов!.. А если он просто дал ее кому-то на время, – угон, разумеется, исключается, – тогда, тогда… – майор приподнялся, – остается только выяснить – кому… Если еще будет у кого спросить, – брови Голикова снова сошлись. – Борисов исчез…»
Неподалеку от «Волги» с отрешенным видом прогуливались, переговариваясь, несколько ребят из группы захвата, ожидая распоряжений. Профессионалы, они вели себя так естественно, что даже пристрастному наблюдателю трудно было бы заподозрить в них работников розыска. Вместе с теми, кто томился в ожидании в подъезде, где жил Борисов, число их перевалило за десяток. Голиков всегда скрупулезно, влезая во все мелочи, разрабатывал такие операции, учитывая и индивидуальные особенности субъекта, каковым в данном случае оказался Валентин Владимирович Борисов.
Санкцию на его арест и проведение обыска в квартире майор получил неожиданно и легко, что никак не согласовывалось с обычным поведением прокурора города, предвзято относившегося к подобным акциям. Но больше всего Голикова поразило то обстоятельство, что прокурор, услышав фамилию Борисова, весьма небрежно заглянул в материалы дела и сразу же начал писать постановление об аресте…
Какой-то «жигуленок», взвизгнув тормозами, едва не наехал на перебегавшую дорогу пеструю кошку. Кошка увернулась, и Голиков, порадовавшись за животное, задумался:
«Ладно, Борисов-то Борисовым… А вот что заставило Никулина покончить с собой?… Страх перед новым
– Товарищ майор! – прервал его размышления Чижмин. – Борисов на работе так и не появился. Сослуживцы обзвонили все возможные места, где он мог бы оказаться – глухо… Похоже, что на этот раз мы опоздали.
– Давайте, Чижмин, держаться фактов! – осек его Голиков.
– Тогда… – от резкого тона начальника старший лейтенант запнулся, – может, срочно объявить о розыске Борисова?… Перекрыть выезды из города. Далеко он не мог уйти.
В голосе Чижмина майору слышалось сочувствие и легкий упрек, – мол, проворонили все же преступника. Это вконец расстроило Голикова, и он, уже не скрывая раздражения, сказал:
– Ты, Лева, останешься здесь. Проведешь обыск. Я поеду в СИЗО и выясню, что побудило Никулина наложить на себя руки… Уж больно много удивительных совпадений… Смерть одного, исчезновение другого… Не дай бог, если все это каким-то образом связано с Карым!.. – тяжелый взгляд Голикова остановился на лице старшего лейтенанта, и тот, не выдержав, опустил голову.
Уж кто-кто, а Чижмин лучше других знал Карого по совместной работе в поисковых группах и прекрасно поднимал, что в случае с Никулиным наверняка не обошлось без его участия. Еще в ту пору сотрудники, которым приходилось близко сталкиваться с Карым, предупреждали его, что он плохо кончит, и лучше бы ему самому уйти из органов. Карый только посмеивался, нагло щуря черные блестящие глаза, и продолжал гнуть свое. Многое сходило ему с рук и за то, что он наловчился виртуозно «стучать» на коллег – все знали об этом, но никто не мог его уличить. Зато руководство Карого жаловало, и он слыл «любимчиком».
Голиков не успел отъехать – к дому Борисова подкатила белая «Волга» и из нее вышли двое мужчин и светловолосая, высокого роста женщина в модном светло-розовом плаще с большими накладными карманами, с небольшой сумочкой на молниях через плечо.
Мужчина и женщина скрылись в подъезде, а их спутник не спеша направился к машине Голикова. Еще издали майор признал в нем лейтенанта Громова. Он коротко доложил, что доставил жену Борисова.
Отдав необходимые распоряжения членам группы захвата, Голиков с Чижминым и тремя сотрудниками поднялись на четвертый этаж, где возле дверей квартиры Борисова их уже ожидали двое коллег и жена Борисова с бледным перепуганным лицом. По команде Голикова один из сотрудников взял у нее ключи от квартиры и начал открывать замки. Первый поддался легко, второй же – ни в какую. Складывалось впечатление, что изнутри опущен предохранитель.
– Татьяна Михайловна, – обратился Голиков к жене Борисова, – когда вы уходили, ваш муж еще оставался дома?
– Да, да, конечно, – у женщины была странная интонация – робкая, заискивающая, от волнения она покусывала полные губы со следами помады.
– Вы ничего не заметили подозрительного в его поведении?
От Голикова не укрылось замешательство Борисовой после этого довольно безобидного вопроса.
– Я… понимаете, – она нервно передернула плечами, – право, не знаю как вам объяснить… Я задержалась… То есть сегодня я не ночевала дома… Вчера была в гостях допоздна. А домой добираться ночью… да еще и одной… страшновато.