Смерть пиковой дамы

Волошина Анна

***

Совсем соседи с ума посходили, с раннего утра сериалы на полную громкость включают…

Утро Тамара Васильевна Полянская всегда начинала с чашечки кофе и овсянки. «Геркулес» на завтрак она ела уже много лет подряд. И так привыкла, что не мыслила себе иного завтрака. И даже получала от этой еды удовольствие. Племянник Олег, сын покойного брата Тамары, удивляется, как можно такое есть.

– Ну, я ещё понимаю, английские сэры и пэры давятся овсянкой, так им по протоколу положено. Но тебе-то, тёть Том, зачем?

– Вот доживёшь

до моих шестидесяти трёх, тогда поймёшь, – ответила Тамара. – Самое главное в этой жизни, Олежек, это здоровье. Остальное – сущая ерунда. И наконец – это вкусно.

Но сегодня никакого удовольствия от привычного завтрака она не получила: неожиданно разболелся зуб. Неприятности с зубами всегда случаются, когда этого меньше всего ожидаешь. Вот и сегодня последнее занятие с группой, которой Полянская не без оснований гордилась.

Уже два года Тамара Васильевна вела класс сценического движения в молодёжной оперной студии, открытой её давней знакомой. Группа называлась «Юниор-опера». Неизысканно, но точно. Работе Тамара была очень рада. Теперь она всегда занята серьёзной театрально-педагогической деятельностью. Даже может себе позволить отказываться от не слишком интересных ролей! Да и платят в студии неплохо. И всегда вовремя, что тоже важно. В теперешнее время немолодому и не слишком знаменитому артисту приходится туго. Пенсия невелика, ролей почти не предлагают. Все хотят видеть на сцене и в кино молодых и красивых. Приходится соглашаться на рекламу, но и туда зовут не часто. Даже можно сказать, совсем редко.

Сегодня в студии последнее занятие перед каникулами, и так некстати эта зубная боль. К врачу заранее записываться надо, ещё можно утром экстренный талон получить, но теперь уже поздно.

И тут Тамара Полянская весьма вовремя вспомнила о своём соседе. Он ведь стоматолог, может хоть посоветовать что-то дельное. Или сам её принять в клинике, по соседской дружбе. Если, конечно, не уехал уже на работу. Кажется, его клиника находится не так далеко. Полянская направилась к двери…

***

Артём Пичугин, молодой врач-стоматолог, поселился по соседству с Полянской полтора года назад. Переехал вместе с молодой женой Настей и маленькой дочкой. Тамара сразу подружилась с красивой парой. Артём, и Настя были очень приятными молодыми людьми. Маленькая Даша, существо весёлое и любознательное, быстро покорила Полянскую.

Своей семьи у Тамары не было. Олег, его жена Марина и их семилетний сын Денис были самыми близкими для неё людьми. Но родня обитала на другом конце Москвы, и виделись они не часто, обычно по праздникам. Общения Полянской очень не хватало.

Тамара обрадовалась новым соседям. Сама предложила Насте оставлять у неё девочку, если потребуется. Делая покупки себе, Настя часто приносила продукты и пожилой соседке. А когда зимой Тамара Васильевна заболела, покупала ей лекарства. В общем, помогали друг другу, как и полагается хорошим соседям.

Тамара торопилась – теперь ещё рано, Артём вполне может быть дома. Наверняка, собирается на работу и сам готовит завтрак. Настя с дочерью два дня назад уехали в Анапу.

Тамара нажала на кнопку звонка без особой надежды застать соседа дома. За дверью

было тихо. Полянская уже повернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала за спиной какой-то шорох. Обернулась – и теперь ей показалось, что в глазок смотрят. Она позвонила снова. Раздался скрежет открываемого замка. Ей стало неловко: наверное, у Артёма сегодня выходной, он ещё спал, а тут она ни свет ни заря заявилась.

Пичугин, похоже, уже давно бодрствовал. Он был полностью одет, но почему-то не выбрит. И вообще его вид удивил Тамару: Артём казался растерянным и даже немного напуганным. Увидев соседку, он с заметным усилием улыбнулся.

– Я, наверное, не вовремя, – произнесла Полянская. – Извините, Артём, но я подумала, что вы могли бы мне помочь.

– Заходите, Тамара Васильевна, – пригласил сосед отчего-то очень робко. – Что там у вас случилось?

Тамара вошла, но прежде чем рассказать о своём зубе, поинтересовалась, как отдыхают на море Настя с Дашей.

– Нормально всё у них, Настя звонила, – ответил Артём с каким-то странным безразличием.

Полянской показалось, что Пичугин хотел ещё что-то добавить, но передумал. Наверное, у него случились какие-то неприятности, а тут она ввалилась не ко времени. Как раз и зубная боль почти прекратилась. Может, она и до завтра потерпит, а утром без всякой спешки позвонит своему врачу и запишется на приём.

А у Артёма проблемы, похоже, и в самом деле возникли серьёзные. Он неожиданно спросил:

– У вас ведь племянник в полиции работает?

– Да, работает. У вас что-то случилось?

– Не знаю, возможно, – ответил Артём странным голосом и вдруг замер, будто прислушиваясь.

Тамара тоже замерла, но услышала лишь стук двери лифта, остановившегося на их этаже. Затем раздались шаги. Пичугин напрягся и нервно схватил Полянскую за руку, потом прижал палец к губам и прошептал:

– Тише. Нас здесь нет.

Шаги замерли у соседней двери. Наверное, сосед с ночной смены вернулся. Полянской показалось, что Артём вздохнул с облегчением. Взглянув на неё, он тихо сказал:

– Думаю, только вы сможете мне помочь.

– Но чем? И что, наконец, случилось?

– Идёмте в комнату, тут нас могут услышать, – прошептал Пичугин всё так же испуганно и опять оглянулся на дверь.

Изумлённая Тамара прошла следом за ним в комнату, села в кресло и осмотрелась. В углу дивана устроился Дашин жёлтый медвежонок, на полу, за креслом, стояла красная кукольная коляска. Везде чистота и порядок, наверное, Настя перед отъездом прибрала.

Артём сел напротив Полянской, посмотрел на неё странным взглядом. И вдруг быстро лихорадочно заговорил:

– В полицию обращаться мне нет смысла. Только вы и можете меня спасти. Если только ещё не поздно…

– Спасти? Но помилуйте, от кого или чего?

Пичугин придвинул свой стул ближе и наклонился к ней. Она вдруг почувствовала лёгкий запах спиртного и невольно отпрянула. «Да он, кажется, пьян, – удивилась Тамара. – Причём, с утра. Прежде за ним такого не водилось». Артём смущённо сказал:

– Простите, немного выпил. Совсем чуть-чуть. Когда этот ужас случился.

– Да что такого страшного случилось?