Смерть по высшему разряду (Серебряная смерть)

Робертс Нора

– Надеюсь, мы еще увидимся.

– Разумеется. – Она подала знак Пибоди, с ин­тересом наблюдавшей за происходящим, и направи­лась к выходу.

– Твоя жена все еще сомневается в моих добрых намерениях, приятель, – сказал Мик, глядя вслед Еве. – Впрочем, удивляться нечему. Господи, до чего же приятно снова тебя увидеть, Рорк!

– Мне тоже, Мик. Так что ты делаешь в Нью-Йорке и в моем отеле?

– Как всегда, маленький бизнес. Хотел обсудить его с тобой. – Он весело подмигнул. – У тебя най­дется время для старого друга?

ГЛАВА

ЧЕТВЕРТАЯ

Для мертвеца Мик Коннелли выглядел весьма недурно. На нем был ярко-зеленый костюм – Рорк припоминал, что он всегда был неравнодушен к брос­ким цветам, – покрой и материал которого успешно скрывали избыточный вес, приобретенный за пос­ледние годы. В юности они оба были кожа да кости: постоянный голод не позволял обзавестись хоть сколь­ко-нибудь существенным весом. Лицо Мика тоже заметно округлилось с возрастом, что подчеркивала короткая стрижка. Передние зубы, некогда торчав­шие, как у бобра, теперь выглядели безупречно ров­ными. Жалкое подобие усов, которыми он упорно щеголял в прошлом, исчезло, но курносый ирландский нос, плутоватая усмешка и зеленые глаза с пля­шущими в них искорками оставались прежними.

В детстве Мика никто не назвал бы красивым маль­чиком. Он был малорослым, костлявым и буквально с головы до ног покрыт веснушками. Зато Мик обла­дал весьма проворными руками и никогда не лез за словом в карман. Его южнодублинский акцент слу­жил подходящим музыкальным сопровождением для драк, в которых ему частенько приходилось уча­ствовать.

Войдя в старомодный, но весьма элегантный ка­бинет Рорка, Мик упер руки в бока и ухмыльнулся.

– Выходит, ты и в самом деле завязал, дружище? Я слышал о тебе, но увидеть это своими глазами – все равно что получить пинок в зад.

– Видеть тебя здесь – примерно то же самое. – Голос Рорка звучал дружелюбно, но он уже успел оправиться от радостного удивления и размышлял о том, что может быть нужно от него этому призраку из прошлого. – Присаживайся, Мик.

– Охотно.

Обстановка кабинета, как и все, к чему прикла­дывал руку Рорк, свидетельствовала о безупречном вкусе и страсти к комфорту. Первоклассный компьютерный комплекс органично сочетался с изящ­ной мебелью.

Опустившись в мягкое кресло, Мик вытянул ноги и окинул взглядом комнату – как показалось Рорку, оценивая стоимость ее содержимого. Потом он вздохнул и устремил взгляд на стеклянные двери, за которыми находился каменный балкон.

– Вижу, ты и впрямь завязал. – Мик с усмешкой посмотрел на Рорка. – Если я дам слово не спереть ничего из твоих прибамбасов, ты угостишь кружкой пива старого друга?

Рорк подошел к стенной панели, отодвинул ее и нажал какую-то кнопку.

– Не возражаешь против «Гиннеса»? Аппарат за­программирован на тщательное процеживание, так что это займет несколько минут.

– Как ты думаешь, сколько времени прошло с тех пор, как мы в последний раз опрокинули по кружке? Лет пятнадцать?

– Что-то в этом роде. – Прислонившись к столу в ожидании пива, Рорк внимательно смотрел на

при­ятеля. – Мне говорили, что ты погиб в пьяной драке в ливерпульском пабе. Мои источники, как правило, надежны. Почему же ты не поджариваешься в аду?

– Если помнишь, моя матушка – боже, благо­слови ее черствое, холодное сердце! – часто говори­ла, что мне суждено помереть с ножом в брюхе. Она утверждала, что ей всякий раз является такое видение после доброй порции ирландского виски.

– Твоя мать еще жива?

– Да. По крайней мере, так я слышал. Я ведь покинул Дублин раньше тебя. Мотался туда-сюда, главным образом перевозил контрабандный товар с места на место, где он мог отлежаться, прежде чем двигаться дальше. Это и привело меня в Ливерпуль в ту роковую ночь…

Мик открыл лежащую на столе резную деревян­ную коробку и присвистнул, глядя на французские сигары, которые стоили бешеных денег.

– Не возражаешь?

– Угощайся.

Из чувства дружбы Мик взял одну, а не полдю­жины.

– Так о чем это я? – промолвил он, закуривая. – Ах, да! У меня в кармане лежала половина моей вы­ручки, и я собирался встретиться с моим… клиен­том, чтобы получить остальное. Но что-то не срабо­тало. Портовая полиция пронюхала о наших делах, опечатала склад и теперь разыскивала меня вместе с клиентом, который вбил себе в голову, будто это я настучал копам.

Увидев, что Рорк с подозрением нахмурился, Мик рассмеялся и покачал головой.

– Чего ради мне было это делать? Ведь я получил только половину выручки. Короче говоря, я зашел паб, чтобы обмозговать, как потихоньку смыться от копов и громил, жаждущих моей крови. Пока я сидел и ломал себе голову, началась драка.

– Драка в ливерпульском портовом пабе? – Рорк усмехнулся, вынимая из автобара две кружки темного пенистого «Гиннеса». – Кто бы мог подумать?

– И какая драка! – Майк поднял кружку, чокаясь с Рорком. – За старых друзей! Slainte!

– Slainte. – Рорк сел и сделал большой глоток.

– Ругань стояла такая, что уши вяли, а кулаки мелькали в воздухе. Я сидел тише воды ниже травы, стараясь не привлекать к себе внимания. Ну, бармен схватил биту и начал стучать по стойке, а посетители стали свистеть и биться об заклад, кто одержит верх. Те двое, что затеяли свару – я так и не понял, из-за чего, – схватились за ножи. Некоторые из зрителей вошли в раж и тоже стали тузить друг друга. Мне бы, наверное, следовало ускользнуть потихоньку, но я предпочел смешаться с толпой.

Рорк легко мог себе представить такое зрелище, тем более что они с Миком не раз участвовали в по­добных вечерних забавах.

– И сколько карманов ты обчистил мимоходом?

– Точно не помню, – с усмешкой отозвался Мик, – но мне удалось возместить небольшую часть утерянного гонорара. В воздухе начали летать стулья, иногда вместе с сидящими на них. И будь я проклят, если те, кто устроил побоище, не прикончили друг друга – я понял это по цвету крови и по ее запа­ху. Ты ведь знаешь, как запах смерти шибает в нос?