Смерть под псевдонимом

Дин Джеймс

— Саймон, не трать время на пустую болтовню, мне ясно, к чему ты клонишь, — выпустив мощную струю сигаретного дыма, сказала Нина. — Это все остальные поручили тебе переговорить со мной?

— Нет, я выступаю от собственного имени. А остальные, если пожелают, могут, разумеется, последовать моему примеру. — Я помолчал, давая ей возможность осознать услышанное. — Мне кое-что от тебя нужно, но думаю, что еще в большей степени ты нуждаешься во мне.

Нина вскинула брови.

— Ну, ну… Продолжай.

— В общем, я не против,

чтобы ты оставалась моим агентом, однако мы должны кое о чем условиться, — сказал я. — Впредь ты никогда… повторяю, никогда не будешь пытаться вынудить меня «выйти из подполья». Понятно?

Некоторое время Нина молча смотрела на меня, чуть ли не вращая глазами, и, видимо, раздумывала.

— Понятно, — ответила она наконец. — Что еще?

— Ты дашь мне в этом письменное обязательство, которое засвидетельствует мой адвокат и которое у него же будет храниться.

— Саймон, тебе не кажется, что это уже слишком?

— Нет, Нина, не кажется. Должен же хоть кто-то проявить жесткость в отношении тебя, и таким человеком вполне могу быть я.

— Ну что ж, хорошо. Я напишу обязательство.

— Отлично, — улыбнулся я. — Тогда перейдем к главному.

— А разве это и не было главным?

— Не совсем, — ответил я и, выдержав паузу, сказал: — Тебе также придется расстаться со своим «мальчиком для забав», который находится в соседней комнате.

— Саймон! Это еще что такое?! Не говори ерунды! С какой стати я должна расстаться с Эшфордом? Да я с ним миллионы заработаю! — Нина расплющила недокуренную сигарету в уже переполненной пепельнице и тут же потянулась за новой.

— Неужели тебе хочется делить постель с убийцей? — с насмешливым вызовом поинтересовался я.

— Да ты никак намекаешь, что именно Эш убил тех двоих? Или я ошибаюсь? — Ее негодование могло быть убедительным для кого угодно, но только не для меня.

— Да ладно, Нина, перестань. Это сделал либо он, либо ты. Других вариантов я не вижу.

Отклика не последовало.

— Нина, дорогая, скажи честно, это ты их убила?

— Нет, не я! — резко ответила она.

— Ну, тогда все ясно — их убил Эшфорд Данн.

— Да зачем ему кого-то убивать? — В голосе Нины было столько насмешливого презрения, что, превратись оно в воду, на безобразном ковре под нашими ногами образовалась бы немалая лужа.

— Дело в том, дорогая Ниночка, что твой Эшфорд насквозь фальшивый, и ты об этом прекрасно знаешь. — Я прислушался: ручка на двери в смежную комнату тихонечко провернулась. Данн, конечно же, следил за тем, что у нас здесь происходит.

— Фальшивый? В каком смысле? — продолжала упорствовать Нина.

— Черт возьми, хватить дурить! Игра окончена, пора бы это понять! Будь осторожна, Нина, иначе окажешься за решеткой вместе с ним! Ты этого хочешь?

С непроницаемым видом Нина молча смотрела на меня.

— Послушай, мне уже известно, что Данн не настоящий юрист, а скоро об этом узнает

и инспектор Чейз. А что скажут издатели, уже выложившие кучу денег, когда узнают из таблоидов, что Данн даже не окончил юридический колледж? Он также не служил в Верховном суде штата Айова и не работал в престижной юридической фирме в Бостоне. Данн самый обычнейший и зауряднейший мошенник, и обеих женщин он убил, чтобы скрыть это.

Нина по-прежнему не отвечала.

— Если тебе недостаточно этого, милая моя, то что ты скажешь на следующее? Тебе известно, что Эшфорд и Ванда были знакомы еще в Айове? Когда он был студентом, причем не самым лучшим, а она работала в администрации колледжа?

По всей видимости, мои последние слова задели Нину, хотя она все также продолжала молчать.

— И еще, дорогая Нина… Держу пари, именно Ванда Харпер познакомила тебя с этим юным прелестником. Ведь так? — Я вовсе не ждал немедленного подтверждения. — Они провели тебя, использовали в своих целях.

Не выдержав, Нина разразилась градом ругательств в адрес мерзавца Эшфорда, а также его безвестных предков. Леди Гермиона, безусловно, сочла бы подобное проявление чувств крайне вульгарным. Ну наконец-то Нину проняло! И слава Богу! Теперь-то она с радостью выдаст своего любовника.

— Насколько я понял, Нина, ты готова проявить благоразумие?

— Мерзкий онанист!.. — Поток нецензурщины уже ослабел, превратившись в тоненькую струйку. — Не могу поверить, что он… и Ванда, эта сучка… Черт! Мне хочется рвать и метать!

— Стало быть, ты готова сотрудничать с полицией?

— Да мне просто не терпится поскорее встретиться с этим очаровательным инспектором, — заверила Нина. — А этого онаниста я подвешу за яйца, вот увидишь!

Вероятно, с того самого момента, когда леди Гермиона унизила ее в гостиной, несчастную Нину обуревало желание порвать кого-нибудь в клочья. Данн, конечно же, заслуживал подобной участи, и ему очень повезет, если Робин настигнет его раньше Нины.

Я уже сунул было руку в карман, где находился мой мобильник, когда дверь, ведущая в соседнюю комнату, резко распахнулась и перед нами собственной персоной предстал Эшфорд Данн. От неожиданности Нина выронила сигарету и зажигалку.

Не буду повторять все те эпитеты, которыми наградил нас Данн — в конце концов, эта книга не того сорта, — однако должен отметить, что в сквернословии он поднаторел не хуже Нины. Но внимание мое было сосредоточено не столько на его словах, сколько на том предмете, который он сжимал в правой руке. У него был пистолет — довольно маленький, но тем не менее весьма неприятный на вид.

— Я сейчас пристрелю вас обоих! — Грудь Эшфорда вздымалась, его смазливая физиономия была искажена гневом. Он угрожающе потрясал своим оружием, и Нина начала пятиться, пока не оказалась рядом со мной. От Данна нас отделяло метра два — с такого расстояния трудно промахнуться.