Смерть придумали люди

Середа Светлана Викторовна

Я попыталась "принюхаться", не сходя с места. Но Луч словно издевался надо мной: чем больше я сосредотачивалась на нем, пытаясь определить направление, тем более зыбким, неуловимым становилось чувство контакта. Через десять минут я была почти уверена, что контакт с камнем - лишь игра утомленного воображения.

"Ты совершаешь ту же ошибку, от которой тебя предостерегал магистр Астэри в первые недели обучения", - неожиданно заметил Умник.

"Кого я слышу!
– съязвила я.
– Не прошло и тысячелетия. Я уж думала, ты благоразумно остался

в Зингаре."

"Ты пытаешься сконцентрироваться разумом, - продолжил внутренний голос, проигнорировав мой комментарий.
– А голова здесь только мешает, ее надо отключить."

На меня вдруг снизошло озарение:

"Погоди- ка! Ведь первый камень я нашла по твоей наводке! Может, ты и сейчас знаешь, в какую сторону нам надо двигаться?"

"Конечно, знаю," - невозмутимо подтвердил Умник.

"И молчишь! Ну и кто ты после этого?!"

"Я хочу, чтобы ты сама поймала направление. Не могу же я за каждым деревом командовать тебе: направо, налево, прямо. К тому же в прошлый раз, ты, помнится, возмущалась тем, что я завел тебя в эти кусты. Так что халява не пройдет, давай работай."

Я освежила в памяти уроки Архимагистра и попыталась сконцентрироваться. У меня, разумеется, не получилось: то, что с относительной легкостью удавалось в комфортном кабинете, в мягком кресле и с опытным наставником за плечом, в полевых условиях оказалось практически нереальным. Одервеневшее от долгого стояния тело ныло и грозилось упасть, как только я перестану его контролировать, а мозг отказывался отключаться, мотивируя это тем, что "режим боевой готовности" не предполагает подобных экзерсисов. А главное, было совершенно неясно, на чем концентрироваться, потому что тоненькая нить, связывавшая меня с Лучом Воды, по-прежнему коварно ускользала, едва я пыталась ухватиться за нее чуть крепче.

Лучше всего мне удавалось сосредоточиться на визуальных образах, но в данном случае эта тактика не подходила: ведь я ни разу не видела Луч Воды. Хотя… камни абсолютно идентичны по форме… а с цветом можно поэкспериментировать. Это должно быть любопытно.

Я закрыла глаза и попыталась воссоздать в памяти образ Луча. Небесно-голубой камень в форме наконечника стрелы послушно всплыл перед внутренним взором - такой знакомый, такой привычный, изученный до мельчайших подробностей. Луч Воздуха.

Теперь меняем цвет - из миллионов оттенков синего нужно выбрать один… Я даже не успела задуматься - ответ всплыл сам собой: пронзительно-синий, как вечернее небо в августе. Как глаза безымянного полуэльфа.

Кусочек паззла встал на место - камень приобрел цвет, но все-таки в головоломке чего-то не хватало. Воды. Прохладной, журчащей, сверкающей в солнечных лучах… Бурный поток обрушился на мою голову, подхватил, закружил, как упавший с дерева лист, и понес вперед.

Очнулась я от резкой боли в плече: кто-то резко дернул меня за руку.

– Какого дьерга вы творите?
– прошипел Вереск, встряхивая меня за плечи с такой силой, что шейные позвонки жалобно хрустнули.

Я окончательно пришла в себя и с удивлением обнаружила, что воображаемый поток "вынес" меня почти на середину поляны. Интересно, куда бы я пришла, если бы не вмешался полуэльф?

Лицо Вереска было белым от ярости, бескровные губы вытянуты в струну, а глаза встревоженно вглядывались в мои, выискивая признаки безумия. Ему идет ярость, невпопад подумала я. Беспокойство ему тоже идет. И печаль. И даже ненависть. Все, что делает его похожим на человека.

Чтобы удержать меня на месте, Вереску пришлось подойти близко - непозволительно близко - и барьер, который он так старательно выстраивал между нами все последние дни, рухнул, как карточный домик. Неуловимо-манящий запах лесного вереска - реальный? воображаемый?
– защекотал ноздри. Закружилась голова, и снова томительно заныло сердце. Демон пробудился от сна и принялся нашептывать мысли, от которых меня немедленно бросило в жар. Самое время, ничего не скажешь.

– Отпустите, - хрипло попросила я.
– Мне… больно.

Вереск ослабил хватку, но руки с плечей не убрал - видимо, мое состояние не внушало ему доверия.

– Глупая девчонка, - все еще искаженным от злости голосом выговорил он.
– Игры со смертью остались по ту сторону Ущелья. Здесь - смерть.

– Смерти нет, - машинально отозвалась я - и внутренне сжалась, ожидая новой вспышки гнева. Но произошло обратное: лицо, все еще неестественно бледное, в считанные мгновения утратило всякое выражение, превращаясь в бездушную маску.

– Смерть есть, Юлия, - полуэльф усмехнулся уголками губ.
– Хотите в этом убедиться?

– Нет. Да отпустите же, черт!
– я с досадой стряхнула его руки.
– Я знаю, где камень. Недалеко отсюда, в каком-то ручье.

Вереск замер, прислушиваясь.

– Вы правы, там действительно есть какой-то ручей или речушка.

– Мне больше делать нечего, только сказки для вас сочинять, - огрызнулась я.
– Вы со мной? Или я иду одна?

Несколько секунд полуэльф задумчиво смотрел на меня, и мне начало казаться, что он сейчас скажет: "Идите." Впрочем, я бы и пошла, не дрогнув, - в тот момент мне все было нипочем. Но он наконец отвел глаза:

– Сейчас. Только записку Джанису оставлю.

Мое обычное любопытство изменило мне - я даже не стала смотреть, что гласил текст записки. Физическое ощущение сопричастности потоку исчезло, но чувство сродни охотничьему азарту гнало меня вперед - наверное, что-то похожее испытывает гончая, почуявшая дичь. Она здесь, она совсем рядом. Надо только подойти - и схватить.

Я шла первой, Вереск "прикрывал тыл". Он предупредил, чтобы при первых же признаках опасности я останавливалась. Я послушно кивнула - просто, чтобы отвязаться, но на деле перла вперед, как танк по полигону. У меня было четкое ощущение, что местные монстры сами торопятся убраться с моего пути, а кусты расступаются, чтобы освободить проход.