Смерть придумали люди
Шрифт:
Я припомнила, что действительно читала что-то подобное.
"Вот- вот. Могла бы и сама догадаться."
Строго- настрого запретив нам с Ником высовываться из-за деревьев, Женя с Вереском отправились на разведку. Со своего наблюдательного поста я видела, как они постояли на крыльце, прислушиваясь, затем бесшумно проскользнули внутрь. Дверь была не заперта -очевидно, хозяева дома.
Или не хозяева.
Серия резких громоподобных звуков оглушительным диссонансом ворвалась в мирную лесную симфонию. Эхо потонуло в испуганном птичьем гомоне и переполошенном хлопанье крыльев. Лошади шарахнулись назад,
Ник судорожно вцепился в мою руку и выдохнул со смесью ужаса и восторга:
– Что это?
– Если это то, что я думаю, то это полный… абзац. В масштабах цивилизации, - честно ответила я.
– Это опасно?
– Очень.
– Пойдем посмотрим!
Разумеется. Что еще мог предложить мальчик, который додумался сбежать к разбойникам?
Я напряженно прислушалась. Из дома не доносилось ни звука. Очевидно, активные боевые действия закончились - но с каким результатом? Если бой завершился не в нашу пользу, то соваться туда - к противнику, вооруженному пистолетом, - было бы самоубийственной глупостью. С другой стороны, кроме нас, ребятам не откуда ждать помощи. А если они пострадали в перестрелке, то помощь может быть жизненно необходима.
Я принялась решительно отвязывать от седла Женину сумку с медикаментами, попутно продумывая аргументы, которые могут убедить Ника остаться здесь, с лошадьми. Но когда я повернулась, чтобы их озвучить, слова застряли в горле. На лице подростка, еще не овладевшего взрослым умением скрывать эмоции за вежливой маской, был заранее написан точный адрес, по которому я могу отправиться вместе со всеми своими аргументами. Интересно, как Жене удается быть таким чертовски убедительным? "Потому что я так сказал" - и все дальнейшие вопросы отпадают сами собой.
– Ладно, - вздохнула я, закидывая сумку на плечо.
– Пошли. Только тихо.
На крыльце я сделала знак остановиться и попыталась на слух оценить обстановку. Из дома, приглушенный преградой, доносился спокойный голос Жени:
– С убийцей тебе, Мигель, сказочно повезло. Я бы на его месте сделал контрольный выстрел в голову и быстро свалил. А он слишком буквально воспринял приказ "не оставлять свидетелей" и начал палить в нас с Вереском.
Я осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Первая комната - нечто среднее между гостиной и столовой - была пуста. Судя по всему, непосредственная опасность миновала, но, пересекая комнату, я старалась не шуметь. На всякий случай.
Дверь, из-за которой доносился Женин голос, была приоткрыта. Сквозь узкую щель виднелись высокие кожаные сапоги, неподвижно лежащие на полу носками вверх. Логика подсказывала, что сапоги - вместе с обутыми в них ногами - принадлежат загадочному Мигелю, жертве незадачливого снайпера.
– Говорят, кхаш-ти не владеют магией. Но это было самое убийственное огненное заклинание, с которым мне доводилось встречаться, - голос Мигеля звучал жутковато из-за болезненного присвиста, вызванного, вероятно, дырой в легком, но даже сейчас в нем угадывалась ирония. Должно быть, в более приятных обстоятельствах
– Это заклинание называется "револьверная пуля", - мрачно сказал Женя.
– И мне бы очень хотелось потолковать с чудо-чародеем, который все это организовал. С твоего позволения, я возьму ее с собой. В качестве вещественного доказательства.
Я почувствовала, что между лопаток мне уперлось что-то очень острое.
– Ой, - испуганно пискнул Ник.
Мелодичный голос, знакомый до дрожи в позвоночнике, холодно сообщил:
– Женя, я тут обнаружил двух лазутчиков. Не возражаешь, если я их убью?
– Надо бы, в педагогических целях, - отозвался Женя.
– Но сейчас некогда. Заходите.
Я бросила из-за плеча полный ненависти взгляд на полуэльфа. По правде говоря, сообщение, которое он хотел донести своим хамским поступком, было предельно понятно и вполне справедливо. Но что ему мешало использовать один из десятка более тактичных способов преподать этот урок? Вереск ответил светской полуулыбкой и сделал приглашающий жест в сторону двери.
Лежащий на полу мужчина выглядел как… типичный Мигель: высокий, худощавый, смуглый, с черными слегка вьющимися волосами, черными глазами и тонким длинным носом. Из-за обильной кровопотери черты лица еще больше заострились, а кожа приобрела желтовато-серый оттенок, отчего мужчина стал похож на зомби, халтурно поднятого неумелым учеником некроманта. (Весьма странное сравнение, учитывая, что в Эртане нет школы некромантии, но почему-то именно оно пришло мне в голову при виде бедного недобитого Мигеля.)
– А что ты тут делаешь, белль Канто?
– прошелестел Мигель.
– Пришел взять реванш за прошлую встречу? Или подумал над моим предложением и решил согласиться?
– Засунь свои предложения себе в… ну, сам знаешь куда, - мрачно посоветовал Женя.
Он оторвался от осмотра раны и, наконец, удостоил вниманием нас с Ником.
– О, аптечка! Юлька, ты молодец. Давай сюда. И принеси… Нет, стой. Ник, притащи чистое полотенце или простыню. Ну откуда я знаю, найди где-нибудь. Вереск, займись лошадьми. Похоже, придется здесь задержаться. Юлька, иди сюда, приподними этого типа за плечи.
С трудом удержавшись от возгласа "Есть, сэр!", не очень уместного в данной ситуации, я бросилась исполнять приказ. Мигель окинул меня оценивающим взглядом из-под ресниц и хрипло сказал:
– Миледи, на ваших восхитительных коленях смерть станет приятным приключением.
– Южанин!
– фыркнул Женя не то с презрением, не то с одобрением.
– Если ты заткнешься хотя бы на пару часов, то у тебя есть все шансы выжить. А если не заткнешься, я все-таки сам тебя прирежу - из чистого милосердия.
– Спасибо… Женя…
Мигель закрыл глаза и безвольно обвис у меня на руках. Мне приходилось напрягать все силы, чтобы удержать его на весу и дать Жене возможность обработать оба конца сквозной раны. Если бы не противный свист, вырывавшийся из отверстия на груди, можно было подумать, что Мигель совсем не дышит. Я с ужасом осознала, что этот симпатичный парень действительно может сейчас умереть у меня на коленях - а ведь мы даже не успели познакомиться.
Женя закончил перевязку, критически осмотрел дело своих рук и удовлетворенно кивнул.