Смерть приходит не оттуда

Мурзина Софья

Добровольцы, замерев на месте и приоткрыв от восхищения рты, пожирали капитана глазами. Его рассказ казался им чудесной сказкой, немедленным руководством к действиям.

– Мы должны немедленно спуститься и исследовать планету! – воскликнул Давид, полный решимости.

– Ты с ума сошел! – ответил Кожевников, – Во первых, это очень опасно. Полет в такой ураган, в неизвестность, может стоить нам жизней. Посмотрите на эту карту, – капитан показал схематическое изображение штормов, что спиралями закручивались в атмосфере

планеты, порождая цунами, – Вы правда думаете, что это так просто – спуститься туда, где вы еще ни разу не были? Это неблагоприятная планета, и я буду настаивать на том, чтобы мы исследовали ее с безопасного расстояния.

– И что мы сможем сделать отсюда, из космоса? – расстроенным голосом спрашивал Давид, понимая, что находясь в невесомости, вдали от атмосферы их возможности сильно ограничены.

– Смотрите. Я предлагаю вам пока побыть здесь. Мы можем находиться около планеты сколь угодно долго. Она движется вокруг своей оси, так же как и любое другое небесное тело. Сутки будут идти дольше, чем на Земле – все дело в размерах планеты, однако часов через сорок у нас на руках будет полная карта Таласа, его вод и суши, тогда то и примем окончательное решение.

Расстроенные ответом капитана добровольцы отправились в столовую и расположились за столом, думая, каким образом ускорить приземление. Доводы Кожевникова казались вполне убедительными, но все же сердца космонавтов рвались к планете.

– Ребята, кто хочет высадиться прямо сейчас? Я думаю, если большая часть людей проголосует за приземление, мы сможем поменять решение капитана, – начал нетерпеливый Давид, надеясь среди товарищей найти хоть пару союзников.

К его удивлению все добровольцы шаттла А1 выразили согласие. Тогда решив, что не стоит терять времени, ребята вновь отправились к Кожевникову, который в тот момент был занят расчетами. Он не обратил особого внимания на добровольцев, и продолжил изучать карту Таласа, настолько увлекшись этим занятием, что едва видел происходящее вокруг него.

– Капитан, – начала Кира, сделав максимально жалостливое выражение лица, как только взгляд Кожевникова упал на нее. Столпившиеся вокруг девушки ребята в свою очередь тоже куксились изо всех сил, – Мы проделали такой путь, подвергли свои жизни смертельной опасности, прыгнув сквозь червоточину, и ради чего? Чтобы наткнувшись на планету, на которой возможно кишит жизнь отступить, сдаться, и разглядывать ее из космоса, издалека, когда можно спуститься и прикоснуться к новой земле. На твоем рабочем столе есть запись – конечная цель нашего посещения космоса.

Кожевников, свернув карту, взглянул на рабочий экран панели управления. Там, на черном фоне высвечивался девиз России Космической, который гласил: “Открывай, исследуй, сохраняй”. Прочитав это, ему словно передалось яростное желание добровольцев приземлиться, он будто ощутил на себе их эмоции, и наполнился жалостью к несчастным космонавтам, которых он против их воли удерживал вдалеке от планеты.

– Хорошо.

Уговорили, – улыбнулся он, и лица ребят мгновенно приобрели радостное выражение, – Скоро вы окажетесь на Таласе.

Не девятый вал не Айвазовского

В следующие минуты все обитатели шаттла А1, включая капитана собрались в столовой – любимом месте обсуждения всего на свете. Полные нетерпения, добровольцы готовы были моментально ринуться к планете, но Кожевников, обладая гораздо более обширными знаниями, старался немного остудить пыл новоиспеченных космонавтов.

– Я не смогу посадить на планету шаттл, – заявил он, чем мгновенно огорчил добровольцев, стерев с их лиц радостные улыбки.

– Почему? – спешили спросить они.

– Во первых, это займет слишком много времени. Во вторых, посадка на планету уничтожит огромное количество топлива, а нам следовало бы беречь его, коли мы вышли из червоточины целыми и невредимыми. В третьих это просто очень небезопасно – рисковать нашим единственным домом и убежищем ради того, что пока нам даже неизвестно.

Как вы видите, пилот привел слишком много убедительных аргументов, и добровольцы замерли в раздумьях, решая, что же ответить капитану.

– Отправимся на аварийном шаттле! – воскликнул Давид, и лицо его в тот момент сияло от радости.

– Ты прав, – улыбнулся Кожевников, которому Давид крайне симпатизировал. Он находил в этом на первый взгляд неотесанном раздолбае исключительно умную и разностороннюю личнось, скрытую от неразборчивых глаз, – Я могу отправить вас на аварийном шаттле.

– Отправить нас? – удивилась Лиза, делая акцент на последнем слове, – А ты что, не полетишь с нами?

– Я не могу оставить шаттл. Я должен постоянно контролировать его работу. Да и тем более, мало ли что может произойти здесь, в космосе. Как капитан, я не имею права даже думать о том, чтобы покинуть корабль.

– И как мы полетим? Кто будет управлять аварийным шаттлом? – спрашивала Кира.

– Никто. Я поставлю программу автопилота, а вам надо будет только включить ее. Первый раз здесь, в начале полета, второй раз – когда соберетесь взлететь обратно. Также я установлю связь между А1 и аварийным шаттлом, и вы, находясь в нем, без проблем сможете поговорить со мной.

Космонавты одобрили получившийся план действий и начали приготовления к полету: немного перекусили, собрали с собой необходимую еду (добровольцы планировали провести на Таласе около двенадцати часов), переоделись в подходящие для исследования костюмы, что в любой момент по указанию хозяина могли трансформироваться в защитный костюм для воды, фильтрующий кислород и позволяющий без затруднения дышать на глубине. Такой костюм был необходим, поскольку высадка планировалась на воду. По словам Кожевникова, мелкие островки суши не представляли особого интереса, и исследование следует начать с океана.