Смерть приходит в Пемберли
Шрифт:
— Тогда остается радоваться, что вам не надо меня сопровождать.
И, отвесив на прощание поклон, он вышел из салона.
Последовало молчание, все обдумывали слова полковника и оригинальность столь поздней прогулки, но смущение и замешательство удерживали от комментариев. Казалось, только Элвестон ничего не заметил, но, бросив на молодого человека быстрый взгляд, Элизабет не сомневалась, что тот не пропустил колких слов полковника.
Разрядил обстановку Бингли:
— Пожалуйста, Джорджиана, если ты не очень устала, поиграй еще. Но сначала допей чай. Мы не должны пользоваться твоей добротой. Помнишь, когда мы обедали здесь летом, ты играла ирландские народные песни? Не пой — хватит и музыки, ты должна беречь голос. Помню, мы
Джорджиана вернулась к инструменту, Элвестон встал рядом, чтобы переворачивать страницы, и веселые мелодии на какое-то время подняли всем настроение. Когда музыка закончилась, завязался беспредметный разговор, присутствующие обменивались банальными фразами, вспоминали всем известные случаи из жизни. Через полчаса Джорджиана первая пожелала всем спокойной ночи и потянула за ленту звонка, вызывая горничную; Элвестон зажег и вручил ей свечу, проводив до дверей. После ее ухода Элизабет показалось, что у всех остальных просто недостает сил, чтобы подняться и пойти спать. Потом Джейн сделала над собой усилие и, глядя на мужа, прошептала, что пора идти. Признательная Элизабет вскоре последовала ее примеру. Призвали лакея, он принес и зажег всем свечи, а те, что стояли на рояле, задул. Присутствующие направились к дверям, но тут стоящий у окна Дарси воскликнул:
— Бог мой! Что творит этот осел? Он перевернет коляску! Безумие! И кто это, черт возьми, едет? Элизабет, мы еще кого-то ждем?
— Никого.
Элизабет и все остальные сгрудились у окна и увидели вдали легкий экипаж, который, кренясь и раскачиваясь, мчался по лесной дороге к дому, боковые фонари горели ярко, как крошечные языки пламени. Воображение дорисовывало то, что нельзя увидеть на таком расстоянии, — бьющиеся на ветру гривы лошадей, их безумные глаза, вздыбленные загривки, кучера, крепко сжимающего вожжи. Издали не было слышно стука колес, и Элизабет казалось, что в лунной ночи беззвучно плывет карета-призрак, ужасный вестник смерти.
— Бингли, оставайся здесь с дамами, а я посмотрю, что там такое, — сказал Дарси.
Но его слова утонули в новом зловещем завывании ветра, и все, покинув салон, двинулись за ним — вниз по парадной лестнице к холлу. Стаутон и миссис Рейнолдс были уже там. Дарси жестом попросил Стаутона открыть дверь. В холл мгновенно ворвался ветер; ледяная сила, которой невозможно сопротивляться, захватила дом, загасив с первой попытки все свечи, кроме тех, что горели на люстре под потолком.
Коляска все еще неслась на большой скорости; лихо свернув с лесной дороги, она приближалась к дому. Элизабет не исключала возможности, что коляска с грохотом промчится мимо. Но теперь все слышали крики кучера — тот с силой натягивал вожжи. Наконец ему удалось сдержать лошадей, и те, резко остановившись, нервно заржали. Тут же, не успел кучер сойти на землю, дверь коляски распахнулась, и в луче света, пробившемся из дверей Пемберли, все увидели женщину; она с визгом, смешавшимся с воем ветра, почти выпала из коляски. Ленты удерживали на шее женщины болтавшуюся шляпку, волосы разметались по ее лицу, а сама она казалась жутким порождением ночи или сумасшедшей, сбежавшей из заточения. На какое-то мгновение Элизабет окаменела, не в силах думать или двигаться. Но потом она осознала, что этот пронзительно визжавший призрак был Лидией, и бросилась на помощь. Но та ее оттолкнула и с истошным воплем повисла на Джейн, чуть не сбив ту с ног. Бингли бросился к жене, и они вдвоем чуть ли не внесли Лидию в дом. Женщина кричала, билась в их руках и как будто не понимала, кто ее держит, и, только укрывшись от ветра в доме, они смогли разобрать обрывки фраз:
— Уикхем мертв! Денни его застрелил! Почему вы его не ищете? Они там, в лесу. Сделайте же что-нибудь! О Боже, я знаю, его убили!
Затем рыдания сменились стонами, и она затихла в объятиях Джейн и Бингли, а те осторожно повели ее к ближайшему
Часть вторая
Труп в лесу
Инстинктивно Элизабет двинулась к сестре, но та оттолкнула ее на удивление сильно с криком: «Только не ты! Не ты!» Приблизившись, Джейн опустилась перед креслом на колени и, взяв руки Лидии в свои, нежно шептала ей слова ободрения и участия, в то время как потрясенный Бингли беспомощно стоял рядом. Слезы Лидии перешли в судорожные, неестественные всхлипывания, словно ей не хватало воздуха, эти почти нечеловеческие звуки было мучительно слушать.
Стаутон оставил входную дверь слегка раскрытой. Стоявший рядом с лошадьми возница, казалось, окаменел от ужаса, и Элвестон со Стаутоном сами вытащили из коляски чемодан и внесли его в холл.
— А что делать с остальным багажом, сэр? — обратился Стаутон к Дарси.
— Оставь в коляске. Мистер Уикхем и капитан Денни, возможно, продолжат путешествие после того, как мы их найдем, так что нет смысла его извлекать. И будь добр, Стаутон, приведи Уилкинсона. Разбуди, если он спит. Скажи, чтобы он привез доктора Мерфи. Пусть возьмет экипаж. Негоже, если доктор поедет верхом в такой ветер. Попроси передать доктору мои извинения и объяснить, что в Пемберли приехала миссис Уикхем, которая нуждается в его помощи.
Оставив с Лидией женщин, Дарси быстро направился к продолжавшему стоять у лошадей кучеру. Тот тревожно посматривал на парадную дверь, но при виде Дарси подобрался и застыл — весь внимание. Облегчение, которое он испытал, было почти осязаемым. В чрезвычайной ситуации он сделал все, что мог, но теперь, вернувшись к нормальной жизни, стал прежним — стоял у лошадей и ждал распоряжений.
— Кто ты? Я тебя знаю? — спросил Дарси.
— Джордж Пратт, сэр, из «Грин-Мэн».
— Конечно. Ты кучер мистера Пиггота. Скажи, что случилось в лесу. Кратко и ясно. Мне нужно знать все, но только быстро.
Пратту явно не терпелось облегчить душу, и он тут же затараторил:
— Мистер Уикхем с женой и капитан Денни сегодня днем приехали в гостиницу, но меня при этом не было. Около восьми вечера я вернулся, и мистер Пиггот велел, когда леди будет готова, отвезти ее, мистера Уикхема и капитана в Пемберли по лесной дороге. Миссис Уикхем нужно в поместье, она собиралась быть на балу — так она сказала миссис Пиггот. Оставив ее в Пемберли, следовало отвезти двух джентльменов в «Кингз-Армс» в Ламтоне и успеть вернуться в гостиницу. Я слышал, как миссис Уикхем сказала миссис Пиггот, что джентльмены на следующий день поедут дальше, в Лондон, где мистер Уикхем надеется получить место.
— Где сейчас мистер Уикхем и капитан Денни?
— Точно не скажу, сэр. Когда мы углубились в лес, капитан Денни стуком потребовал остановить экипаж и вышел. Он кричал что-то вроде того: «С меня хватит! Больше я в этом не участвую!» — и побежал в лес. Мистер Уикхем пошел за ним, кричал, чтобы тот вернулся и не был дураком, и тут миссис Уикхем заголосила, стала просить, чтобы муж ее не оставлял, тоже вышла из коляски, но одумалась и забралась обратно. Она страшно кричала, лошади занервничали, я с трудом сдерживал их, и тогда мы услышали выстрелы.
— Сколько?
— Точно не скажу, сэр. Все пошло кувырком после того, как сначала капитан, а потом мистер Уикхем скрылись из виду, и еще леди непрерывно кричала, но один выстрел я слышал наверняка, а потом еще один или два.
— Сколько времени прошло от исчезновения джентльменов до выстрелов?
— Минут пятнадцать, сэр, может, чуть больше. Время тянулось медленно — мы все ждали, что джентльмены вернутся. Но я хорошо слышал выстрелы. Миссис Уикхем сразу же завопила, что нас убьют, и приказала мчаться в Пемберли как можно быстрее. Это казалось лучшим решением, учитывая, что джентльменов рядом не было. Я подумал, что они могли заблудиться, но искать их не пошел: миссис Уикхем все кричала об убийстве, а лошади нервничали.