Смерть умеет улыбаться
Шрифт:
– Ты что, - не дождавшись ответа на первый вопрос, спросила я, -
Целовался с камнем?
– Кажется, его избили, - предположила Грета.
– На нашем крыльце?
– уточнила я.
– Откуда я знаю, - зло ответила кузина, - Андрей, ты можешь говорить?
Андрей лежал с мученической улыбкой на распухших губах. Шалый взгляд метался от меня к Грете и обратно.
– Что это с ним?
– Не стой столбом, - распорядилась я, - Немедленно вызывай скорую!
– Не надо, - прошамкал сосед разбитыми в кровь губами.
Нюся
– Что значит не надо?
– возмутилась я, - Судя по всему, пластырь не поможет, у тебя такая рана на лбу, что надо накладывать швы. Нюся бы справилась, но у нее нет подходящей иголки.
Грета внимательно выслушала меня, покосилась на Нюсю и, не встретив возражений с ее стороны, пошла на кухню звонить.
– Эти сволочи хорошо меня отделали, - слегка пришепетывая, сообщил он, как будто я ослепла. Хорошо - не то слово. Его отделали прекрасно, любо-дорого посмотреть. Евростандарт в натуре.
– Кто они? И почему ты оказался здесь?
– Я дозвонилась, - сообщила Грета, когда вернулась, - Сейчас приедут.
Я попросила, чтобы на всякий случай возле нашего дома подежурила неотложка, мало ли что еще случится...
– Ага, - откликнулась я, - Не помешает. Но одной неотложки мало. Надо бы вызвать дежурный наряд милиции, бригаду МЧС и отряд спасателей Малибу, только тогда я почувствую себя в безопасности. Надеюсь, в милицию ты позвонила? Нет? Так иди и звони.
– Не надо.
– Как это не надо?
– повторно возмутилась я, - Да тебя чуть не убили!
Если бы удар пришелся в висок, нам бы осталось пропеть "аминь" .
– Не надо, Ника. Грета, не надо милиции!
– Андрей умоляюще посмотрел на нас. Он мужественно улыбался, пока Нюся обрабатывала рану зеленкой, а
Грета шумно дула на нее сверху. Трогательная картина.
– Рассказывай, что случилось, - потребовала я, когда экзекузия завершилась.
– А черт его знает... На меня накинули какую-то тряпку, я только потом понял, что это самый обычный мешок, и стали избивать. Их было трое или четверо. Да, думаю, четверо. Иначе так легко они бы со мной не справились. Я бы им показал!
Ну конечно! Кто бы сомневался. Если бы да ка бы, то во рту бы росли грибы. Так говорит моя маман.
Во всяком случае говорила до отъезда в Токио. Что она говорит сейчас, ведомо одним японцам.
– Гад, - передохнув, продолжил Андрей, - От которого воняло чесноком, ударил по почкам, я и свалился. Тогда второй сказал: "Это тебе урок, засра..." Пардон. В общем, он сказал, что это мне урок и что я не должен трогать Приваловых. А другой добавил: "Особенно их девок" ...
– Андрей снова помолчал, собираясь с силами, - И врезал мне ногой по голове. Думаю, в ботинке у него был свинец. Вот я и отключился.
Скажите, какая наглость! Назвать Грету девкой. Неслыханное дело!
Нюся, соглашаясь со мной, неодобрительно покачала головой. Грета вздрогнула. Еще немного, и из ее холодных
– Скажи, ты узнал кого-нибудь из них?
– Я не успел никого разглядеть - они сразу набросили мешок.
Н-да, чесночный запах - хорошая примета, ничего не скажешь, главное - редкая в наших широтах.
– Где это произошло? Неужели на нашем крыльце? Мы ничего не слышали.
Правда, Нюся?
– Да нет, на меня напали в саду... Я увидел, что у вас горит свет и решил зайти на минуту, чтобы пожелать спокойной ночи. (Вот присушила! Не ожидала от Гретки таких вопиющих талантов. Молодец, сестрица, так ему и надо.) Пошел через сад, - продолжал Андрей, - И там... А когда выпутался из мешка, у вас и свет погас, но до вас было ближе, а я хре... чертовски плохо себя чувствовал вот и решил... побеспокоить. Пока дошел... В общем упал на крыльце и не мог подняться. Никогда не чувствовал себя таким беспомощным, - с досады он громко скрипнул зубами. Это хорошо, значит, есть, чем скрипеть.
В дверь позвонили. Нюся пошла открывать и вернулась с доктором, немолодым мужчиной в круглых очках, перетянутых на переносице скотчем, и с потрепанным чемоданчиком в руках.
Добрый доктор Айболит.
– Где больной?.. Что ж, первая помощь оказана грамотно, - одобрил он,
осмотрев Андрея, - Молодой человек, идти сможете или позвать санитаров?
– Доктор, не надо в больницу, - жалобно попросил Андрей.
– Надо, дорогуша, надо, - заворковал врач, помогая соседу подняться с дивана, - Мы тебя обследуем, подлатаем, и будешь совсем как новенький...
Голова кружится? Нет? Ну и замечательно. В ушах звенит?
Чудненько! Зубы на месте?
Я поспешила за доктором, уводящим "дорогушу" . Грета семенила следом.
– Возьмите, - протянула я деньги.
– Ну что вы, - нахмурился он и отвел мою руку в сторону, - Скорая помощь у нас пока бесплатная.
– Нет, доктор, вы перепутали, в нашей мышеловке бесплатным бывает только сыр, - я быстро сунула деньги в карман застиранного халата, - И если что понадобится... Грета, запиши телефон... Звоните без всяких там интеллигентских заморочек. Прошу вас, - смягчилась я, - Присмотрите за ним.
Само собой разумеется, я попросила ради Греты, которая дышала огненными струями мне в затылок.
Доктор с достоинством поклонился, поблагодарил, сказав, что купит для Андрея лекарства, которых, сами понимаете, в больнице не хватает.
Спала я в ту ночь беспокойно. Мне снился рыдающий дядя, присушеный насмерть Андрей, непонятно чьи похороны, комья глины, летящие на крышку гроба, пегая борода, скачущая мячиком вниз по улице, и прочая галиматья.
Несколько раз я просыпалась от того, что кто-то тихо и без выражения, но довольно отчетливо окликал меня. Я всякий раз вскакивала с постели и спускалась в холл, чтобы открыть дверь. И всякий раз за дверью никого не оказывалось. Глюки.