Смерть умеет улыбаться
Шрифт:
Работает! Хорошо, что газ был слезоточивым, а не паралитическим. Глаза до сих пор режет, как будто горсть песка насыпали.
– Ну вы даете!
– ахнула я.
– Ничего другого под рукой не было, - просто объяснила подруга, - К тому же мы не думали, что у нас что-нибудь получится, попробовали на удачу.
– Слушай, а если бы у вас под рукой был паралитический?
– И ничего другого?..
– изогнувшись, она задумчиво поскребла голую пятку, - Но попробовать-то надо было.
Вот так и живем. Не ждем тишины. Нет, в Москву, в Москву, а лучше в
Токио,
Я спросила, откуда негодяи взяли пар, если котельной давно нет. Натка ответила, что для нее самой это большая загадка.
– Но ведь и твой дядя Генрих где-то его брал, когда дразнил тетю.
Предполагаю, ваш подвал таит немало развлечений. Поправляйся, будет чем заняться на досуге, - обрадовала она меня, - Еще вопросы есть?
Если есть, то в темпе, не то твои Приваловы сровняют меня с землей.
– А ты как думала! Вопросы есть. Значит так, меня решили напугать, через подземный ход добрались до трубы с поршнем...
– ...Поэтому Николаша, который, прячась в кустах, наблюдал за домом, никого постороннего не заметил, а про ходы он тогда не знал...
– Удивительно, подземелье такое древнее, что по всем законам физики с химией давно должно было обвалиться.
– Ты шла в темноте и ничего не видела, а я спустилась вниз, когда там было совсем как в тоннеле под Ламаншем - иллюминация, люди - милиционеры в смысле - безостановочно снуют туда-сюда...
– Не забудь рассказать, - перебила я, - Как ты попала в лагерь.
– Как-как... Просто. Позвонила Николаше, а он говорит, что вы все попали в крупную переделку. Вдруг слышу в трубке - стреляют. Я чуть не родила со страху. А тут подходит ко мне парень и представляется капитаном милиции. Представляешь, какое совпадение? Предъявите, говорит, ваши документики. Я к нему со слезами. И пошло-поехало. Пока он звонил, согласовывал, вызывал ОМОН, пока они вычисляли по карте и окружали лагерь, я, руководствуясь Николашиными указаниями, вместе с подоспевшим нарядом милиции добралась до лагеря известным тебе путем. Потом, когда все кончилось, разок сходила вниз на экскурсию - любопытно было. И вот что я поняла. Своды основных коридоров оснавательно укреплены. В распоряжении мошенников было достаточно рабской силы, чтобы сделать это, но и до них кто-то серьезно поработал: не все ходы совпадают с рисунком на карте.
Соображаешь? После монахов кое что в прямом смысле слова пришло в упадок, а что-то появилось. Может, в гражданскую войну, может, при партизанах, а может, еще раньше - при старообрядцах. У нас такая заколдобистая история, что действующее подземелье по определению не может простаивать невостребованным.
– Хорошо, предположим, мошенники добрались до подвала и нагнали через трубу пар... Вопрос: как они узнали, что я в библиотеке.
– Ты меня спрашиваешь?
– А кого еще мне спросить как не тебя? Ты у нас главный специалист по спецэффектам.
– У меня все по честному, - надулась Натка.
– И свечи загораются по честному?
– И свечи по честному.
– И карты не открываются?
– И карты.
– Клянешься?
– Клянусь!
–
– Фома неверующая.
– Обманщица.
– Материалистка упертая.
– Плутовка.
– Максималистка.
– Согласна. Мир?
– я протянула мизинец.
– Труд, май, - ответила подруга, пожимая его, и мы расхохотались.
– Не думаю, что в тот раз они планировали напугать именно тебя. Я понимаю, конечно, что ты обидишься, но я все равно скажу: им годилась любая из вас. Любая! Поскольку завещание так и осталось ненайденным, вы все за исключением, пожалуй, Нюси представляли для мошенников равновеликий интерес.
Н-да... Не оставив после себя одного наследника, Генрих Карлович сильно осложнил им жизнь. Рискну предположить, что в тот раз они все-таки рассчитывали не на тебя, а на тетю Лизу. Подумай сама, в постановке трюка с библиотечным призраком чувствуется рука гражданки Синякиной. А тобой и Гретой занималась не она, а Гоут. Впрочем, кто бы ни оказался тогда в библиотеке, даже не представляющая интереса Нюся, тревожная весть о том, что неуспокоенный дух Амалии объявился снова, достигла бы тетушкиных ушей.
Нюся, по-моему, суеверна больше, чем тетя Лиза и все вы вместе взятые.
Вот кто растрезвонил бы на весь дом, допридумывая на ходу то, что не увидела, и расписывая яркими красками ужасающие подробности. Именно этого мошенники и добивались. Чтобы окончательно сломить твою тетю, они всеми доступными способами поддерживали в ней состояние гнетущей тревоги и лихорадочного возбуждения, чтобы она совсем потеряла связь с реальностью.
– И откуда ты все это знаешь - из собственного опыта?
– не сдержавшись, съязвила я. Слово - не воробей, поди поймай, коль такая шустрая.
– Опять ты!
– всерьез разозлилась подруга.
– Молчу-молчу, - но она отвернулась к стене, едва не перевернув кровать, - Ну Натка, ну солнышко, извини, - принялась я оправдываться, - Ты что, шуток не понимаешь? Это шутка и, признаю, не самая удачная.
Я больше не буду, - покаянно канючила я, - Клянусь, что больше не буду. Ты такая умная, а на меня обижаться грешно. Рассказывай дальше. Ну пожалуйста!
– Вот ты насмехаешься, а добейся они своей цели, и тогда не было бы материала более податливого, чем Елизавета Карловна. Случилось бы то, что уже случалось. Помнишь, я рассказывала о старушках, которые отписывали Ванде свое имущество, и что с ними было потом?.. То-то же. Ванде страшно не повезло, что она напоролась на тебя. Более твердолобой особы я не встречала.
– Твердозатылковой.
– Я не в том смысле. Ванде страшно не повезло, но она напоролась на тебя всего один раз, нет, два раза, а я напарываюсь постоянно, и хоть бы кто, блин, спасибо сказал!
– Спасибо и давай не будем больше препираться. И объясни мне, глупой, почему два раза, а не один.
– Помнишь, ты говорила, что влюбилась в Вандин кулон - зеркальце в тонкой золотой оправе? Ты хорошо его рассмотрела?
– В деталях, - я облизнулась, - Хочу такой же.
– Она что, вертела его у тебя перед глазами?