Смерть в белом халате
Шрифт:
– Нет. До четверга они там не появлялись.
– Может, они угрожали Антону, когда везли его в клинику? По дороге.
– Не думаю.
Плеханов нахмурился, вспомнив, как познакомился с юным экологом. В тот день парень не показался ему напуганным до такой степени, чтобы звонить отцу и просить спрятать его за границей. Да и вообще Антон не выглядел напуганным. Немного взволнованным необычным происшествием, но это вполне объяснимо – не каждый день тебя помещают в психиатрическую клинику за провокационные выступления против действий Администрации.
Но если
– Я не понимаю, – произнес Виктор, – почему он не сказал о звонке отцу? Мне кажется, Антон хотел что-то скрыть. Однажды он даже пожаловался на телефон. Хотел позвонить домой, а в ординаторской только внутренний телефон. Он сказал, будто попал к какому-то психиатру. А сам, между тем, уже звонил отцу. Наверное, воспользовался телефоном дежурных на первом этаже.
– Да, очень странно, – согласилась Маша. – Но есть другая деталь – угрозы Антон принял всерьез. Мы ведь слышали окончание его разговора с людьми из Администрации. Тон, которым были произнесены слова, да и сами слова не показались мне чем-то реальным, правдивым. Ну не стали бы угрожать кому бы то ни было при свидетелях. Припугнуть могли, чтобы впечатление произвести. Да и сам Антон о том же говорил.
– Ты права. Я не подумал. Угрозы липовые, а испугался Антон по-настоящему.
– Не их Антон испугался. Другого. Того, что произошло между его появлением в клинике и приездом этих двоих.
Плеханов помолчал, обдумывая сказанное, но ничего не придумал.
– Здесь нужны хорошие мозги, профессиональные. Может, в милицию сходим?
– А вдруг, будет только хуже?
– Не будет, – уверенно ответил Виктор. – У меня там есть знакомый.
Молодые люди свернули в арку. Взвизгнув тормозами, мимо них пронесся черный BMW. Виктор отпрыгнул в сторону, потянув за собой Машу.
– Смотри! Номера Администрации! – ахнула девушка. – Неужели они за Антоном приезжали?!
В кармане Плеханова зазвонил телефон. Виктор поднял трубку.
– Виктор? Это Сомов. Как у вас дела?
– Хуже некуда, – буркнул Плеханов. – У вас есть новости от эксперта?
– Нет. Сегодня и завтра отчета точно не будет – выходные. Я звоню узнать, насчет квортиры Семенова.
– Евгений Николаевич, можно я к вам подъеду и все расскажу? – Виктор вопросительно посмотрел на Машу и девушка, нехотя, кивнула.
– Конечно, приезжайте. Я сегодня один в кобинете, сможем спокойно обо всем поговорить.
– Хорошо. Евгений Николаевич, – Виктор посмотрел вслед уехавшему автомобилю. – Проверьте, пожалуйста, машину. Черный BMW, номер А222АА.
– Конечно. Автомобиль как-то связан с убийством?
– Нет. Это другая история. – Плеханов помолчал. – Я вам все расскажу.
Виктор убрал телефон в карман. Маша нахмурилась.
– Это тот самый знакомый милиционер?
– Да. Он расследует убийство в клинике, там мы с ним и познакомились.
– А убийцу уже нашли?
– Нет.
– Может, они его похитили? – Маша осеклась. – А твоему Евгению Николаевичу можно доверять?
– Можно, – твердо сказал Плеханов. – Если хочешь, поедем со мной, я вас познакомлю, и ты сама ему все расскажешь.
– Хорошо. А ты расскажи мне об убийстве. Все равно ведь будешь об отчете эксперта говорить, а мне любопытно.
Виктор, без сомнения, нашел бы более приятную тему для беседы с красивой девушкой, но Маша попросила сама, и Плеханов не видел ничего дурного в том, чтобы вкратце поведать ей о произошедшем. Он рассказал, как уснул, выпив чай, принесенный Ольгой Николаевной, как увидел сидящего в луже крови Савичева, как подозревал «эмбриона», как догадался о наркозависимости заведующего отделением, как узнал о связи убитого Семенова и человека-счетчика, как пригодилась история Матвеева, которую ему рассказала Маша. Подозреваемых оказалось слишком много, и из простого дело об убийстве в психиатрической клинике превратилось в сложное.
– Между прочим, – заметила Маша, когда Виктор закончил, – проверить, трансформировалось заболевание Савичева или нет, очень просто. Вспомни, он в ту ночь резал себя?
– Увы, если бы все было так просто! Той ночью я видел порезы на руке Семенова.
– А его не мог порезать Семенов, когда защищался?
– Чем? Вилка-то одна была.
– Ну, мало ли. Может, он ее выхватил.
– А потом отдал обратно Савичеву? Александр Алексеевич гораздо слабее Семенова, и если бы Павел Петрович завладел вилкой, Савичев бы ее обратно не получил. В любом случае, кто бы на Семенова ни напал, у меня только один вариант – покойный не ожидал нападения и не сопротивлялся.
– Короче говоря, ты веришь в невиновность Савичева? Но ведь он болен! Психически нездоров!
Виктор покраснел. Ему отчего-то стало стыдно, но свое мнение насчет Савичева он не изменил. Плеханов поверил Александру Алексеевичу и до сих пор думал, что он не убивал Семенова, пусть даже его болезнь со временем трансформировалась.
– Я скорее поверю в виновность «эмбриона», чем Савичева.
– А может, это ты его убил? – улыбнулась Маша.
– Зачем?
– Ну, не знаю. Зачем вообще людей убивают? Из-за квартиры, например.
Плеханов засмеялся.
– Вчера я разговаривал с соседкой Павла Петровича. Она рассказала, в его квартире теперь живет молодая супружеская пара. А я не женат!
– Выкрутился, – фыркнула Маша. – Ты видел хозяев?
– Нет. Мне выпало счастье разговаривать лишь с милой старушкой. Зато теперь я вне подозрений!
– Все это очень грустно. Ты уж извини, но я больше за Антона беспокоюсь. Вдруг его действительно похитили? Что они с ним сделают?
– Вряд ли его похитили. Ты же видела машину. Не стали бы они сюда приезжать, если бы Антон был у них. Позвонили бы отцу. Слушай, давай не будем думать ни о чем плохом. Расскажем все Сомову, может, он чего-нибудь посоветует. Вот, кстати, и милиция. Нам на второй этаж.