Смерть в облаках
Шрифт:
— Доктор Роджер Брайант!
Доктор Брайант сообщил свое имя и адрес и представился как специалист по болезням уха, горла и носа.
— Доктор Брайант, расскажите нам, будьте добры, что же все-таки произошло восемнадцатого, в прошлый вторник.
— Как раз перед прибытием в Кройдон ко мне подошел старший стюард. Он спросил, не врач ли я. Услышав утвердительный ответ, он сказал, что заболела одна из пассажирок. Я поднялся и последовал за ним. Женщина лежала на полу у кресла. Она умерла незадолго до этого.
— А когда,
— По меньшей мере, за полчаса до того, как я подошел.
— У вас есть какая-нибудь версия относительно причин смерти?
— Нет, это невозможно без детального осмотра.
— Вы обратили внимание на небольшое пятнышко у нее на шее?
— Да.
— Благодарю вас... Доктор Джеймс Уистлер!
Доктор Уистлер оказался невзрачным щуплым человеком.
— Вы полицейский хирург-эксперт?
— Да.
— О чем вы расскажете следствию?
— Около трех часов в прошлый вторник, восемнадцатого, я получил вызов на Кройдонский аэродром. Там мне показали тело женщины средних дет, лежавшее возле одного из кресел в рейсовом самолете «Прометей». Женщина была мертва, смерть наступила примерно часом раньше, Я заметил также небольшое круглое пятнышко на ее шее — непосредственно на яремной вене. Такое пятнышко могло остаться от укуса осы или от укола тем шипом, который мне позже показали. Тело перенесли в морг, где я произвел детальный осмотр и сделал вывод, что смерть вызвана введением мощной дозы токсина в кровяной поток. Паралич сердца и практически моментальная смерть.
— Не можете ли вы сказать, что это за токсин?
— Это был токсин, какого я еще никогда в своей практике не встречал.
Репортеры записали: «Неизвестный яд».
— Благодарю вас... Прошу теперь выйти к столу мистера Генри Уинтерспуна.
Вышел массивный человек с мечтательным и добродушным выражением лица.
Он выглядел весьма добрым и не менее... глупым. Мистер Уинтерспун был главным правительственным экспертом, признанным авторитетом по редчайшим ядам. Следователь взял со стола роковой шип и спросил, узнает ли мистер Уинтерспун этот предмет.
— Узнаю. Мне присылали это для экспертизы.
— Сообщите следствию результаты вашего анализа!
— Дротик обмакнули в препарат кураре — яда для стрел, используемого туземными племенами.
Репортеры со смаком скрипели перьями своих авторучек.
— Вы считаете, что смерть была вызвана ядом кураре?
— О, нет! — сказал м-р Уинтерспун. — Там был только слабый след препарата. Согласно моим анализам, дротик незадолго перед тем был погружен в яд Dispholidus typus, более известный под названием яда древесной змеи.
— Древесная змея? А что это такое?
— Это южноафриканская змея — одна из наиболее ядовитых и смертоносных изо всех существующих. Ее прямое действие на человека не изучено, но о вирулентности этого яда вы можете судить по такому примеру: при введении его подопытной гиене
Репортеры строчили: «Чрезвычайное происшествие. Змеиный яд в воздушной драме! Змея, которая смертельнее кобры!!!»
— Вы слышали когда-нибудь о применении этого яда для преднамеренного отравления?
— Никогда. Это-то как раз в деле самое интересное!
— Благодарю вас, мистер Уинтерспун.
Детектив сержант Вилсон засвидетельствовал, что трубка была найдена на одном из сидений «Прометея». Отпечатков пальцев на трубке не оказалось. С дротиком и трубкой проделали необходимые эксперименты... «Дальнобойность» трубки была около десяти ярдов.
— Мистер Эркюль Пуаро.
Все чрезвычайно заинтересованно смотрели на мистера Пуаро. Но показания его были очень кратки. Он ничего не заметил в пути. Спал. Да, это он увидел на полу маленький дротик. Дротик находился в таком положении, как если бы свалился с шеи погибшей женщины. Вот, пожалуй, и все, что мсье Пуаро может сказать.
— Графиня Хорбари!
Репортеры вдохновились: «Супруга пэра дает показания в деле о загадочной Смерти в Воздухе». Некоторые уточняли: «...в деле о Тайне Змеиного яда». Репортеры газет для женщин сообщали: «Леди Хорбари явилась в строгого вида шляпке и лисьей накидке». Или: «Леди Хорбари, одна из самых элегантных женщин Лондона, была одета в черное и в новой шляпе строгого фасона». Или: «Леди Хорбари, до замужества мисс Сисели Бланд, была одета в изящное черное платье и в новую шляпу»... Все откровенно любовались прелестной, явно взволнованной молодой женщиной, хотя ее показания и были весьма кратки. Она ничего не заметила; умершую никогда прежде не видела.
Нет, к сожалению, ничего не может сказать господину следователю.
Венетия Керр последовала за графиней, волновалась она значительно меньше. Неутомимые поставщики новостей для женской прессы писали: «Пальто дочери лорда Коттсмора безукоризненного супермодного покроя, юбка с широким поясом», а кто-то записал даже такую фразу: «Высший свет дает показания следствию».
— Джеймс Райдер. Ваше занятие или профессия?
— Директор-распорядитель «Эллис Вэйл Сэмент Компани».
— Не будете ли вы так добры осмотреть эту трубку? Вы видели ее раньше у кого-нибудь в «Прометее»?
— Нет.
— Вы занимали в самолете место непосредственно впереди умершей?
— Ну и что, если так?
— Я попрошу вас не говорить со мной подобным тоном. Вы сидели впереди кресла № 2. С вашего места вам практически был виден каждый из сидевших в салоне самолета.
— Нет, не так. Я не видел никого из сидевших по моей стороне. У кресел высокие спинки.
— Но если бы кто-нибудь из них вышел в проход, чтобы прицелиться из трубки в женщину, которая была убита, — вы бы увидели его?