Смерть в шутовском колпаке
Шрифт:
— Пусть все остается как есть, пока доктор не закончит осмотр,— предупредил он.
— Кто на этот раз, мистер Шейн?— спросил шериф.— Кэл Стренк поднял на ноги весь город, утверждая, что вы обнаружили еще один труп.
Лицо шерифа выражало недоумение и озабоченность небывалым для здешнего городка стремительным развитием событий.
Шейн покачал головой.
— Пока рано говорить о втором трупе, шериф. По крайней мере, до вашего прихода он был еще жив. Что вы думаете на этот счет, доктор?— спросил он, не поворачивая
Доктор резко поднялся с колен.
— Я не могу много сделать для него в подобных условиях,— произнес он сердито.— Прежде всего его необходимо немедленно доставить в госпиталь.
— Он будет жить?
— Трудно сказать,— рявкнул доктор,— и уж, конечно, его не удастся спасти, если вы и дальше будете тянуть резину.
— А вы не могли бы дать ему какое-нибудь снадобье, чтобы он смог сначала ответить на пару вопросов?— столь же требовательно осведомился Шейн, подступая вплотную к маленькому врачу.
Доктор выпрямился, хотя даже в этом положении его макушка находилась где-то на уровне подбородка Шейна.
— Разумеется, я мог бы это сделать, если бы мог поручиться, что подобное вмешательство не окажется фатальным для раненого. Чем дольше он будет оставаться в коматозном состоянии, тем больше у него шансов выкарабкаться. Шериф Флеминг, вы обязаны выделить мне людей, чтобы спустить пострадавшего по склону холма.
— Будьте покойны, Док,— пробасил шериф, отдавая соответствующие распоряжения двум возникшим в дверях молодым людям.
Шейн схватил доктора за рукав.
— Один момент, доктор. Скажите хотя бы: это самоубийство?
— По первому впечатлению — да,— нетерпеливо выпалил врач.— Выстрел был произведен в упор, с расстояния всего в несколько дюймов… Поосторожнее, ребята,— кинулся он к молодым парням с носилками, остановившимся у неподвижного тела Мида.
Шейн отошел в сторону, наблюдая, как небольшая процессия постепенно растворилась в ночи. Шериф и молодой патрульный остались в хижине. По знаку шерифа Шейн подробно рассказал об обстоятельствах их печальной находки, начиная с того момента, когда они со Стрейком впервые увидели мерцание огонька в окне хижины.
— Нам покуда известно лишь одно: роковой выстрел был произведен, по-видимому, вот из этого оружия,— подытожил Шейн.
Шериф мрачно взглянул на револьвер.— Сначала убийство, теперь самоубийство,— угрюмо произнес он, пессимистически качая головой.— Многовато для одного вечера!
— Бывает и похуже, шериф,— попытался утешить его Шейн — Нам еще повезет, если на этой штуке остались отпечатки пальцев,— добавил он, кивая в сторону револьвера.— В конце концов следы пороха на коже потерпевшего не всегда означают, что произошло самоубийство.
Создавалось впечатление, что, вновь и вновь высказывая вслух это умозаключение, детектив пытался убедить главным образом себя.
— Но вы же сами сказали, что никого больше
Мы никого не видели,— поправил его Шейн.— Стренк допускает, что при желании можно незаметно спуститься с холма и перейти ручей вброд в стороне от тропинки.
— Согласен, что такое возможно. Хотя вряд ли мы сможем это проверить,— буркнул Флеминг.— А кстати, кто этот несчастный парень?
— Его зовут Джо Мид,— Шейн уселся на стол и в общих чертах передал шерифу содержание подслушанного им разговора между Мидом и Кристиной Форбес.— Теперь вы знаете столько же, сколько и я,— закончил он угрюмо свой рассказ.— Конечно, если Мид поправится, мы сумеем выяснить, что он делал в хижине в это время суток и кто в него стрелял. Если же этого не произойдет…— Детектив безнадежно развел руками.
— Я слышал, что эта хижина принадлежала старому золотоискателю, убитому чуть раньше сегодня вечером,— вступил в разговор патрульный.— А как вы думаете, существует ли какая-нибудь связь между двумя этими событиями?
Шейн слез со стола и прошелся взад и вперед по комнате, немилосердно терзая пятерней свои жесткие рыжие волосы.
— Пока мы можем только предполагать,— яростно рявкнул он.— Что за проклятое дело: на каждом шагу сплошные предположения и ни единого стоящего факта. Я склоняюсь к тому, что мне лучше завязать с этим расследованием, шериф. Моя жена была права. Я здесь на отдыхе.
Лицо шерифа омрачилось.
— Мистер Шейн,— сказал он примирительно.— Давайте не будем пороть горячку…
Его речь была прервана появлением Джаспера Уиндроу. Он был облачен в уже знакомый Шейну тесно облегающий вечерний костюм, подчеркивающий агрессивную мощь его крупной фигуры.
— Говорят, убийца старого Пита пробрался сюда, чтобы выстрелить себе в лоб,— произнес он. Его проницательные глаза остановились на лице Шейна и уже не упускали детектива из виду.— Я хочу знать, правда ли это?
— Любая ваша догадка ничуть не хуже любой моей,— неопределенно ответил Шейн, пожимая плечами.
— Я, слава Богу, не называю себя детективом. А вы что, никогда не отвечаете прямо на прямой вопрос?
Сердитые огоньки заплясали в глазах Шейна. Непроизвольно он сделал несколько шагов навстречу Уиндроу.
— Я не называю человека убийцей по крайней мере до тех пор, пока не докопаюсь до мотивов его поступка,— заметил он.— Кстати, интересно было бы узнать, где были вы сегодня в восемь часов вечера?
Их взгляды скрестились. Шейн отдавал себе полный отчет в том, что его противник был опасным человеком, беспринципным, с ярко выраженными диктаторскими наклонностями, но при этом далеко не глупым. Высокое положение в социальной жизни даже такого захудалого городишки, как Сентрал Сити, способствовало развитию у него преувеличенной оценки значимости собственной персоны.