Смертельная игра
Шрифт:
Может, он не запер дверь сразу же, как вошел. Он весел, возбужден. Лея приносит ему шипучку, он велит ей идти отключиться. Может быть, убийца в тот момент уже вошел — после отключения робота и до запирания двери. Это возможно.
«К нему заскочил приятель, — думала Ева, — говорит, мол, не мог устоять, хочу тоже в эту игру сыграть или хоть посмотреть. Один из партнеров по бизнесу, — снова сказала себе Ева. — Мол, ты играй, а я буду смотреть и по ходу записывать. Это тоже правдоподобно, — решила она. — Зачем ждать конца рабочего дня? Все уже практически готово, давай, мол,
Оружие могло уже быть в доме, или же убийца принес его с собой.
Запускается игра. Система работает в одиночном режиме. Барт играет, убийца наблюдает — логично, удобно.
Но в какой-то момент он перестает просто наблюдать. Синяки и рана на предплечье указывают на потасовку.
— Вот тут-то, — сказала себе Ева, — что-то и не сходится.
Оружие есть, план есть, так зачем же драться? Барт в хорошей форме — для помешанного на играх парня так просто в отличной, — и он учился сражаться. Зачем затевать драку, зачем рисковать? Ведь могут и тебе самому навесить?
Может, во время разговора возникла ссора? Выплеснулись эмоции. Нет, черт возьми, нет, никакая это была не внезапная ссора. Слишком много мер предосторожности.
— Самолюбие? — Она внимательно всмотрелась в лица на фотографиях.
Да, самолюбие. Эго. «Я лучше, чем ты. И пора показать тебе, насколько лучше. Хватит притворяться верным другом и партнером. Получай-ка!»
Она еще раз изучила фотографии и отчеты вскрытия, переступая с пяток на носки.
Все еще обдумывая версии, она открыла панель вызова лифта и выбрала оружейную комнату Рорка. Лифт доставил ее по назначению. Она приложила ладонь к сканеру, ввела свой код и вошла. За стеклами многочисленных витрин висели орудия, которые люди столетиями применяли против людей и зверей. Убивали, защищались, завоевывали земли, деньги, любовь, страны, обороняли и свергали богов. Казалось, люди всегда стремились найти все новые способы, чтобы отнять чужую жизнь, и новые поводы, чтобы пролить кровь.
От древних заостренных палок до серебряных мечей с инкрустированными рукоятями, от грубых неуклюжих мушкетов, разрывавших плоть с помощью стальных шариков и пороха, до обтекаемых удобных автоматов, способных, повинуясь легкому движению пальца, извергнуть стальной шквал. Пики и булавы, походившие на шары, утыканные драконьими зубами, дальнобойные бластеры периода Городских войн, тонкий, как бритва, стилет и гигантская двуручная секира — все это говорило о полном насилия прошлом рода человеческого — и, скорее всего, таком же будущем.
Ева почувствовала, что вид стольких собранных вместе орудий убийства одновременно увлекает и тревожит ее.
Она открыла одну из витрин, достала средневековый меч. «Подходящий вес, — подумала она, — удобный захват». Получив, что хотела, она вышла из комнаты и снова включила систему безопасности.
— Проблемы? — внезапно поинтересовался, казалось, выросший из-под земли Соммерсет.
Ева мысленно похвалила себя за то, что не подскочила от неожиданности,
— А тебе-то что за дело?
— Оружие нельзя выносить за пределы комнаты.
— Ой, наверно, стоит вызвать полицию.
Невозмутимый безмолвный взгляд, которым он наградил ее в ответ, был равноценен презрительному фырканью.
— У вас в руках весьма ценный предмет.
— Именно поэтому я в тебя им и не тыкаю. Хотела бы засунуть его тебе куда подальше, да, боюсь, кончик обломится. Не волнуйся. Рорк сам им будет махать.
— Хотелось бы надеяться, что вы вернете его на место в том же состоянии, в каком и взяли.
— Ага-ага, как же. — Ева вернулась в кабину лифта, но не смогла удержаться и ехидно не отсалютовать Соммерсету мечом прежде, чем двери захлопнулись.
— Надеюсь, мне сегодня никого не придется зашивать, — проворчал Соммерсет.
Ева вышла из лифта в своем рабочем кабинете и заглянула к Рорку:
— Эй!
Он что-то промычал, не отрываясь от компьютера.
— Ты не зайдешь ко мне на минутку?
— Через пять, — ответил он.
Дожидаясь его, Ева села за собственный компьютер и еще раз запустила реконструкцию убийства с использованием моделей, совпадавших по росту, весу и длине рук с каждым из партнеров.
— В чем дело? — спросил Рорк. — И зачем тебе понадобился меч?
— Хочу понять, как шел удар. Так что… — Ева вышла на середину комнаты и, вообразив, как ужаснулся бы Соммерсет, бросила меч Рорку. — Давай, иди на меня…
— Ты хочешь, чтобы я напал на тебя с палашом?
— Начнем с этого.
— Не буду.
— Почему?
— Какого черта, не пойду я на тебя с мечом!
— Да боже мой, я же не прошу меня зарубить. Никаких чертей. Чистая инсценировка. Ты — убийца. — Ева показала на него. — Я — жертва. — Она ткнула в себя пальцем. — У тебя есть здоровенный блестящий острый меч, а у меня какой-то бесполезный голографический, так почему бы тебе…
Она осеклась, потому что он сделал быстрый шаг вперед, и уже через мгновение полотно меча застыло в дюйме от ее горла.
— Ага, что-то вроде этого. Вот видишь, моя инстинктивная реакция на такой — поднять мое бесполезное оружие вот так. — Ева медленно показала, как отбивает меч в сторону. — Штука в том, что рана на предплечье была на другой руке. Убитый был правшой, так что по логике он должен был держать свое голографическое оружие правой рукой. Вывих именно в правом плече, а Моррис говорит, так бывает, если чересчур сильно махнуть рукой.
— Может, он от неожиданности закрылся другой?
— Да, но смотри, если так, то разрез пошел бы по-другому. — Ева еще раз показала. — Опять-таки, по логике вещей, рана должна быть наискосок, а не сверху вниз. К тому же, будь у тебя здоровущий длинный меч, а у меня — ничего, разве ты просто не проткнул бы меня мечом? У тебя ведь преимущество длины.
— Да, пожалуй. Один удар — и готово.
— Но это был не один удар. У жертвы синяки на руках и ногах. Смотри, если бы мы с тобой дрались — положи его на секунду. — Рорк молча убрал меч, а Ева поманила его пальцем. — Нападай!