Смертельная мечта
Шрифт:
– Врут все ваши приборы! – рявкнул Мартинес. Он легонько оттолкнул от себя техников и, клацая ботинками, начал спускаться с лестницы. – Не нужно было давать ей выключиться! – крикнул Мартинес, направляясь к старшему оператору.
Эпплтон выступил вперед, загораживая его.
– Ральф, таковы правила техники безопасности, – ответил доктор.
– Кто и когда их придумал? – взорвался Мартинес.
– Знаешь, Ральф, давай не будем спорить. Ты настоял на том, что сам будешь испытывать программы, я согласился. Но и я не хочу, чтобы
– Ничего ты не понимаешь! – Глаза Мартинеса сверкали яростью. – У военного летчика всегда поднимается пульс, когда он в воздухе! – ревел Мартинес. – Пилот воюет, а не в бирюльки играет. Он обязан волноваться!
– Ральф, не учи меня, – спокойно возразил Эпплтон. – Во-первых, здесь не воздушное пространство, а во-вторых, моя обязанность – сохранить жизнь и здоровье пилотов, которые находятся в испытательной кабине. Я делаю это ради них самих.
– Не сметь больше прерывать программу! Слышишь? Я уж и сам как-нибудь позабочусь о своей сохранности. Ты понял меня?!
Эпплтон отвечал за проведение имитаций и, строго говоря, являлся в ангаре главным. Но что он, штатский, мог ответить подполковнику, да еще злому как черт? Как он мог понять, что от проведения этих испытаний зависело дальнейшее продвижение Мартинеса, которого и так уже все товарищи обскакали в звании?
Эпплтон положил руку на каменное плечо подполковника.
– Успокойся, Ральф. Давай сделаем перерыв. Пообедаем. – Эпплтон посмотрел на часы. – Да, самое время. Поговорим спокойно, а потом…
– Никаких обедов! – гаркнул Мартинес. – И отключите к чертовой матери автоматику, пусть программа идет до конца! – Он повернулся к старшему из операторов: – Ты меня понял? Запускай программу!
Старший оператор был гражданским, его помощники – сверхсрочниками. Старший посмотрел на Эпплтона. Тот немного помолчат и наконец неохотно произнес:
– Поставь ту же самую программу и отключи медицинскую блокировку.
Затем Эпплтон повернулся к Мартинесу.
– Только, Ральф, давай все-таки сделаем небольшой перерыв. Тебе нужно остыть, а им, – доктор кивнул в сторону операторов, – подготовиться к повтору.
20
Ближе к концу рабочего дня Дэну позвонил Манкриф и сообщил, что «парень из Вашингтона» прибыл. Дэн отложил в сторону программу по «заиканию», поднялся и направился в кабинет шефа. Он заметно волновался, все это время он думал над таинственным заданием, предложенным ему Манкрифом. «Почему ради этого задания я должен отложить в сторону более важные вещи? – недоумевал он. – А если так, то зачем, собственно, нужно убивать на нее вечера и выходные? И кто вместо меня будет заниматься „заиканием“?»
Разговор с доктором Эпплтоном оставил неприятный осадок. Дэн до сих пор чувствовал себя неловко, ему казалось, что он предал доктора. «Надо бы ему позвонить», – решил он.
По коридору торопливо шли сотрудники фирмы. Они выходили из здания и направлялись
– Привет, доктор Дэн, – раздался позади веселый голос. Дэн обернулся и увидел Джо Ракера. Охранник уже успел снять форму, сейчас на нем были поношенные джинсы и выцветшая клетчатая рубашка. Джо ковылял прямо к Дэну.
– Тоже отправляешься домой? – спросил Дэн.
– Какое там! – Джо махнул единственной рукой. – Спешу к старине Джэйсу.
– Зачем? – удивленно спросил Дэн.
– Как зачем? Мы каждую ночь тут с ним играем.
– Играете?
– Конечно, – Джо самодовольно улыбнулся, показав неровные зубы. – У нас там такая игра: Джэйс бегает за мной, а я – от него. На двух ногах. И потом мы с ним деремся. Черт, до чего же здорово! – восторженно проговорил Джо. – Играем аж до рассвета.
Дэн, впервые услышав о ночных игрищах, не знал, что и сказать.
– Ну что ж, приятного времяпрепровождения, – неуверенно пробормотал он.
– Еще бы не приятное, – гордо ответил Джо, открывая массивную стальную дверь. – Скажешь тоже.
Дэн пошел дальше, втайне надеясь, что старый калека не проговорится Джэйсу, что столкнулся с ним.
Войдя в кабинет, Дэн увидел Манкрифа и еще одного, незнакомого человека. Вики в кабинете не было, и этот факт насторожил и одновременно поразил Дэна. Он уже привык, что миссис Кессель находится в эпицентре всего, что происходит в «Парареальности», но на этот раз она почему-то оказалась на обочине.
И Манкриф, и его собеседник стояли, Манкриф – по одну сторону стола, его визави – по другую. Дэну почему-то вдруг показалось, что шеф боится своего вашингтонского гостя и старается спрятаться от него, используя стол в качестве маленькой импровизированной баррикады.
Незнакомец назвался Квентином Дорвардом Смитом.
– Мистер Манкриф не верит, что это – мое настоящее имя, – прибавил он, – но зовут меня именно так. – В подтверждение своих слов Смит поднял правую руку, словно приносил клятву.
Он был почти одного роста с Дэном, но покрепче и пошире в плечах. Светлые, коротко остриженные волосы, консервативный серый костюм и неброский темный галстук. Дэну он напомнил одного из фэбээровских агентов из недавно просмотренного фильма, только Смит, в отличие от грозного киногероя, был моложе. И его волевое скуластое лицо немного портил дурацкий нос пуговкой. Разглядывая Дэна, Смит приветливо улыбался. Но его веселое лицо не только не разряжало обстановку, а казалось, наоборот, только усиливало напряжение. Атмосфера в кабинете была гнетущей, и Дэн сразу почувствовал это. Шеф стоял, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, взгляд у него был тревожный, а весь вид – какой-то затравленный.