Смертельное путешествие
Шрифт:
– Я хотела бы расспросить вас о земельном участке недалеко от притока Раннинг-Гоат.
Тут Артур впервые взглянул на меня. Глаза у него были слезящиеся, с красным воспаленным ободком, радужки такие бледные, что казались почти бесцветными.
– Вы ведь владели участком земли в тех местах?
– Зачем вы приехали? – Старик дышал хрипло, с присвистом, словно втягивал воздух через фильтр.
– Меня интересует, кто купил вашу землю.
– Вы из ФБР?
– Нет.
– Вы из тех, что расследуют
– Раньше я участвовала в расследовании, теперь – нет.
– Кто послал вас сюда?
– Никто меня не посылал, мистер Артур. Я нашла вас благодаря Люку Боумэну.
– Что ж вы не спросили обо всем этом у него самого?
– Преподобному ничего не известно об этом участке – кроме того, что там, по всей вероятности, одно время располагалась туристская стоянка.
– Стало быть, вот как он сказал?
– Да, сэр.
Артур вытащил из кармана ядовито-зеленый платок и отер лицо. Затем бросил мотыгу и заковылял ко мне, сгорбленный, точно гриф-индейка. Когда мужчина подошел ближе, стало видно, что шея у него поросла жесткими седыми волосами и седые пучки торчат из ноздрей и ушей.
– Не знаю, как там сынок, но Тадэуш Боумэн был та еще пиявка. Заправлял молитвенным домом добрых сорок лет.
– Вы были его прихожанином?
– Был, пока не узнал, что все это изгнание демонов и говорение на языках – чистой воды вранье.
Артур отхаркнул мокроту и смачно сплюнул на землю.
– Понимаю. Вы продали свою землю после войны?
– Тадэуш Боумэн все донимал меня – мол, покайся, – продолжал он, словно я и рта не раскрывала, – а мне все это было уже побоку. Чертов дурень не смирился с моим уходом, пока я не прочистил ему мозги под дулом винтовки.
– Мистер Артур, я хотела поговорить о земельном участке, который вы купили у Виктора Ливингстона.
– Не покупал я никакого участка у Виктора Ливингстона.
– В архивах сказано, что Ливингстон передал вам право на владение в тысяча девятьсот тридцать третьем году.
– В тридцать третьем мне стукнуло девятнадцать. Только что женился.
Разговор медленно, но верно заходил в тупик.
– Вы знали Виктора Ливингстона?
– На Саре Мэшэм. Она умерла при родах.
Он отвечал так бессвязно, что я заподозрила старческое слабоумие.
– Те семнадцать акров нам подарили на свадьбу. Таков был уговор.
Он погрузился в раздумья, и морщины, обильно пролегавшие вокруг глаз, стали глубже.
– Мистер Артур, простите, что отвлекаю вас от работы в огороде, но…
– Приданое – вот как это называется. Это было ее приданое.
– Что именно?
– Ну, вы же спрашиваете насчет того участка близ Раннинг-Гоат?
– Да, сэр.
– Нам его отдал Сарин папаша. А потом она умерла.
– Виктор Ливингстон был отцом вашей жены?
– Сара Мэшэм-Ливингстон –
– Простите, мистер Артур.
– Тогда-то я бросил эти места и рванул с Джорджем Хенски через Теннесси. Это он пристрастил меня к возне со змеями.
– А что было с участком возле Раннинг-Гоат?
– Один городской хлыщ захотел его арендовать и устроить там стоянку. Мне эта земля была поперек горла, а потому я сказал: да черт с ним, берите. Деньги-то, по сути, из воздуха.
Артур снова шумно откашлялся и сплюнул.
– Это был палаточный лагерь?
– Ну, туда приезжали всякие охотиться и рыбачить, но, если хотите знать мое мнение, они по большей час ти прятались от своих баб.
– А дом там был?
– Пока я не построил охотничий домик, они жили в палатках, жгли костры и все такое. – Старик покачал головой. – Чем только люди не тешатся! Уму непостижимо.
– Когда вы построили охотничий домик?
– Еще до войны.
– Там был огороженный внутренний двор?
– Это вы о чем толкуете?
– Вы устроили двор и обнесли его каменной стеной?
– Я ж не замок, мать его, строил!
– Вы продали участок в сорок девятом году?
– Точно.
– В тот самый год, когда порвали с Тадэушем Боумэном.
– Эге.
– Люк Боумэн припомнил, что вы покинули паству его отца сразу после смерти Эдны Фаррелл.
Старик снова сощурился:
– Вы на что-то намекаете, юная леди?
– Нет, сэр.
– Эдна Фаррелл была доброй христианкой. Она не заслужила такой участи.
– Вы не могли бы сказать, кто купил ваш участок?
– А вы не могли бы сказать, с какой стати суете нос в мои дела?
Мое мнение об Эдварде Артуре менялось на ходу. Поскольку он стар и немногословен, я подумала было, что с годами его разум притупился. Человек, стоявший передо мной, в хитроумии дал бы фору чемпиону мира по шахматам. Я решила играть в открытую.
– Я больше не расследую крушение, потому что меня обвинили в противозаконных действиях. Но это неправда.
– Эге.
– Уверена, с этим домом связана какая-то тайна, и хочу узнать, какая именно. Эта информация может помочь мне защитить свое доброе имя, но подозреваю, что кто-то пытается мне помешать.
– Вы были там?
– Внутри – нет.
Артур открыл было рот, собираясь заговорить, но тут сильный порыв ветра сорвал с него шляпу и поволок по грядкам. Лиловые губы старика снова плотно сомкнулись над беззубыми деснами, он лишь взмахнул тощей, как у пугала, рукой.
Я метнулась вдогонку за шляпой, поймала ее и придавила ногой. Затем отряхнула с нее комочки грязи и вернула Артуру.