Смертельные цветы
Шрифт:
— По-твоему, она очнется? — голос дрогнул, горло сжало невидимой рукой.
— Иначе ты был бы уже мертв, — жестко произнес бывший наставник. — Будем собирать истинных?..
В зале Совета раздавались приглушенные голоса. Кресла пустовали. Никто не спешил их занимать. Стефания в привычном образе старухи расположилась в первом ряду для зрителей. Рядом с ней опустился Гипнос. Оливия неожиданно оказалась рядом с мужем на противоположной стороне. А их дочь лишь презрительно фыркнула и постаралась занять место подальше от отца. Рован устроился на втором ряду, откуда не спускал глаз с Даны. Ведьмы держались
— Зачем нас собрали, светлый? — мертвый голос прошелестел по залу, стирая остальные звуки.
Олеж поднял взгляд и заглянул в бездонную глубину Тьмы. Остальные тоже смотрели на него, но только взгляд Чумы ощущался буквально физически. Она словно примеряла, как лучше снимать с него кожу. Странно...
— Вы все знаете, что Брасиян и Изабель погибли. Из дневников колдуньи удалось выяснить, что долгие годы она проводила эксперименты над сутью магов. Пыталась превратить их в колдунов. Тогда как все вы занимались обратным, — заявление утонуло в еще более мертвой тишине. Воздух сгустился. Стал тяжелым от напряжения. Никто не любит, когда звучат обвинения. — И она достигла успеха.
Маг встал и взмахнул здоровой рукой, проецируя в воздухе трехмерное изображение их мира. Одинокий материк посреди бескрайнего океана. Черная жирная точка на обратной стороне от него. Максимально удаленная со всех сторон.
— Вы считали, что колдуны — это аномалия. Ошибка развития магического дара. И никогда не задумывались, что их появление может быть одной из разновидностей эволюции. Способом, которым природа сама пытается исцелить себя.
— Каким же образом? — Шайен, снова одетая в брючный костюм, выступила вперед. Ведьмы опять решили использовать ее в качестве голоса. — Все исследования показали, что большое появление колдунов может повлечь за собой необратимые последствия.
— И с какой же частотой они появляются? — спросил боевик.
— Последнее время все чаще... — сухо ответила Стефания. — Количество растет, а в новом поколении удваивается. Каждые триста лет.
Судя по проступившему на лицах удивлению, о реальных цифрах никто не знал.
— Чем сильнее вы с ними боритесь, тем больше их становится. Потенциально. Пока вы успеваете обработать несформировавшийся дар, но, рано или поздно, кого-то пропустите. Или возьмете на обучение как Молота...
— Молот был силен и выполнял свою работу, — отметил Карлос.
Ведьмы зашипели как рассерженные кобры. Между губ Шайен мелькнул раздвоенный язык.
— Один колдун, убивший... сколько ведьм? Он уравновешивал их. Помогал соблюдать баланс. То, с чем не могли справиться маги, уравновесил сам мир, создав идеальный противовес.
Он увидел, как в глазах Тейруна мелькнуло понимание. Другие засомневались. Подобрались. Им сложно было смириться с мыслью, что их действия не являлись верными. А суждения оказались поспешными.
— Колдуны нужны миру, — продолжил Олеж. — Но на самом деле нужен только один. Гипнос.
Седовласый, слепой маг словно проснулся. Встрепенулся. Повернул к нему изборожденное морщинами лицо.
— В дневниках Изабель подробно изложено, как именно его дар был изменен. А также есть план, как сделать из мага колдуна. Он нужен миру больше, чем все остальные.
—
— Потому что колдуны пропускают мир через себя... — светлый взмахнул рукой, и на трехмерной модели отразились яркие точки, обозначающие магов. — Изабель стала первой из них. Когда она появилась, никто не понимал, что происходит. Ей позволили пройти Посвящение, после которого она узнала, что не сможет иметь детей. Ее боль выплеснулась в мир. Она не слушала его, как могла бы, а только отдавала собственные эмоции. Что происходило тогда? — он жестом приблизил материк, на котором красными пятнами выделились зоны. — Землетрясение на юге, стихийное бедствие на западе. Я поднимал исторические события, а вы помните их, потому что видели. Никто не проводил параллели, но если задуматься... Связь очевидна.
Его голос разносился в почти пустом зале. Отдавался эхом от стен. Заполнял тяжелую, звенящую тишину.
— Что было дальше? Союз с Лукасом — попытка обуздать Юту, которая едва вас всех не убила. А в итоге пророк, по мнению многих, сошел с ума и пропал в Гленже. Колдунья его спасла, но потеряла способность чувствовать. Осталась только ненависть. Ее хватило бы, чтобы изуродовать вас всех, но связь работает в обе стороны. Иза стала меньше слышать мир, но и меньше влиять на него. Тогда появился Гипнос. Он стал вторым. И вы испугались. Решили перековать его на место исчезнувшего пророка. Никто никогда не задумывался, что его способность видеть будущее чересчур избирательна? Он видит не то, что хочет, а то, что ему позволяют увидеть. И его дар обусловлен лишь изуродованной связью с миром. А на самом деле предполагал работу с сознанием. Более глубокую, чем возможна сейчас. Потому что миру нужен был тот, кто услышит и поймет. А вы ему помешали...
— Хочешь сказать, что Гипнос мог взаимодействовать с миром на таком глубинном уровне, чтобы понимать его как одного из нас? — уточнил Тейрун.
— Я не колдун и слабо это представляю, но... Да, скорее всего, так и должно было быть. Ведь пока шла его ломка, происходило многое... — красным загорелись уже другие области. — Пожар на востоке, наводнение на севере, появление новых разновидностей монстров. И это только то, что попало в официальные хроники. Мир пытался говорить на доступном ему языке, раз вы не давали ему голоса.
— Но чем может помочь диалог с миром? — спросил Зигмунд. — Мы лишь пытались сохранить Равновесие. Как могли...
— А он пытался это сделать по-своему, — ответил Олеж. — С тех пор, как в мире появились Абсолюты, стало только хуже. Множество смертей, частичное изменение климата, исчезнувшие материки. Мир страдал, и он лишь пытался прекратить свои мучения. Колдуны должны были стать лекарством. Терапией, которая позволит найти самые уязвимые места и вылечить их. Возможно, Юту в том числе...
— Невозможно! — Жерар вскочил со своего места. — Допустим, мы были не правы в вопросе с колдунами! Допустим, мы ошиблись с Гипносом! Но ты не можешь утверждать, что колдуны справятся с монстром, которого две тысячи лет никто не может уничтожить!
— Никто из магов, — жестко отрезал Тейрун. — Никто из ведьм. Никто из волшебниц. Но одна колдунья едва не угробила нас всех. Или вой сирены тебе ни о чем не сказал?
Его вопрос заставил темного умолкнуть, а остальных побледнеть. Да, они почувствовали угрозу. Испугались. И страх стал лучшим подтверждением его словам.