Смертельные ошибки
Шрифт:
— И что? Такова жизнь. Дерьмо случается.
— Ради всего святого, хоть минуту послушай меня внимательно. Дело серьезное. Один наш врач заявляет во всеуслышание, что хакеры раскололи нашу систему защиты.
— Какая же это проблема? У нас не может быть проблем с защитой. Тебе ли не знать.
Звонивший все больше злился. Этого сукина сына еще считают умным. Не так уж он умен на самом деле.
— Суть не в этом. Доктор уверяет, что хакеры вскрыли систему. Сходит с ума по этому поводу. Хочет начать расследование. Говорит, что об этом случае надо доложить в ОКАУЗ.
На сей раз хамского ответа не последовало, на другом конце провода наступило молчание. Наконец раздался голос:
— Что за доктор? Что нам
— Это не он, а она. Я проверил. Анестезиолог по имени Мишель Лоуренс.
— Да? Ну тогда в чем проблема? Просто надо сделать так, чтобы дальнейшего хода не было.
Тайлер взбил подушку и устроился на левом боку. Хлопчатобумажная наволочка освежила его небритую щеку. Он прислушался к музыке. Ритмичные звуки рэпа постепенно нарастали, а потом так же постепенно начали стихать. Это какой-то невидимый автомобиль проехал мимо четырьмя этажами ниже. Хотя окна квартиры были закрыты, громкие звуки с легкостью пробились сквозь стекло и достигли его ушей. Поразительно. Интересно, что эти громовые децибелы творят с тонкими нервными окончаниями в ушной раковине водителя. «Ничего хорошего», — решил Тайлер и вообразил целое поколение граждан — рано оглохших, зато крепко секущих в музыке. Может, стоит вложить свободные деньги на долгий срок в акции компании по производству слуховых аппаратов? Только где их взять, эти свободные деньги, вот вопрос. Если он когда-нибудь выберется из долгов… Тайлеру еще долго предстояло расплачиваться по ссудам, взятым на учебу. Отец, чьим лозунгом всегда был призыв «Вытащи себя из болота за уши», заставил его взять ссуду и накопить целую гору долгов. Нет, это не совсем так, вынужден был признать Тайлер. Настоящим убийцей всех его финансовых начинаний были алименты, выплачиваемые после развода с первой женой. Алкоголичкой.
Он тяжко вздохнул и попытался обдумать то, что предстояло сделать на следующее утро по поводу смерти Ларри Чайлдса. Первым делом, конечно, доложить в Управление по рискам и Нику Барберу, главному куратору проекта. Но ОКАУЗ — совсем другое дело. Тайлер один раз уже обжегся и не мог позволить себе оказаться замешанным в деле, чреватом серьезными последствиями для его работы. Что, если анализ основной причины происшедшего укажет на него? Уволят? В желудке вспыхнула боль. Этот случай напомнил ему о том, что произошло в Калифорнии.
Что сделал бы отец в такой ситуации? Нет, точнее было бы сказать: какой шаг был бы правильным в такой ситуации?
Тайлер покосился на экран радиобудильника. Час тридцать семь ночи. Будильник поставлен на пять сорок пять. Четыре часа. Времени достаточно, чтобы разжевать таблетку амбиена [17] в горькую кашицу и кончиком языка размазать по деснам для быстрейшего усвоения, тогда таблетка подействует за две минуты, а не за двадцать, как при глотании целиком.
17
Фирменное название снотворного короткого срока действия, отпускаемого в США только по рецепту.
Нет! Надо отвыкать от снотворных. По самым разным причинам, которые Тайлер мог бы перечислить с той же легкостью, как двенадцать черепных нервов. Самой главной была перспектива возобновить отношения с Нэнси. Нэнси занималась молекулярной биологией, имела докторскую степень по философии и при этом питала странное, но несокрушимое предубеждение против приема любых лекарств, если не считала их абсолютно необходимыми для спасения жизни. Лучше неделю сморкаться, чем принять антигистамин. А с другой стороны, Нэнси была готова глотать любое количество клинически не испытанных трав, предписанных традиционным китайским натуропатом. Что-то болит? Пожуй водоросль, только не принимай ибупрофен. Эти
Здравое недоверие Нэнси к западной медицине с лихвой восполняло готовность самого Тайлера принимать лекарства при первых признаках насморка или мышечной боли после занятий спортом. Только теперь он осознал, что именно эта его готовность, вероятно, и привела его к нынешней зависимости от снотворных.
Но сон необходим. К тому же он мог разделить таблетку пополам…
Тайлер опять взглянул на экран радиочасов: час тридцать девять.
«Не делай этого».
«Но мне нужно поспать».
«Конечно, нужно, приятель, но когда же это кончится? Это должно прекратиться. Особенно сейчас. Если Нэнси узнает, что ты сидишь на снотворных…»
«Я не сижу на снотворных».
«Неужели?»
«Завтра. Завтра вечером я не приму таблетку. А сейчас я должен поспать».
Тайлер спустил ноги с кровати, встал и направился в ванную, где стоял янтарный пузырек с белыми таблетками амбиена в ящике слева от раковины.
Глава 6
7:04, кафетерий Медицинского центра имени Мейнарда
Тайлер поспешно вошел в переполненный кафетерий и бросил взгляд на часы. В пятый раз за две минуты. Опоздал на четыре минуты. Не похоже на него. Он прошел прямо к стойке эспрессо с молоком, выискивая взглядом человека, которого могли бы звать Джимом Дэем. У стойки стоял мужчина с кожей цвета молочного шоколада, возможно, примерно его возраста, дюйма на два пониже. Он держал в руке кружку кофе. Похоже, кого-то ждал. Тайлер подошел и спросил:
— Вы Джим Дэй?
Мужчина повернулся и окинул взглядом Тайлера.
— Доктор Лоуренс?
Тайлер протянул руку.
— Нет. По правде говоря, доктор Лоуренс звонила вам вчера от моего имени. Я был занят в интенсивной терапии. — Он огляделся в поисках подходящего места для разговора. — Извините, я опоздал. На обходе задержали. Пойдемте вон в ту кабинку.
Дэй неопределенно хмыкнул:
— Ни за что не начну этот разговор здесь. Могут услышать. У меня в кабинете. — И двинулся к выходу.
Тайлер выждал, пока оба не уселись в тесном, захламленном кабинете, и только после этого начал разговор. Он сразу перешел к сути, указав на несоответствие между назначенной Ларри Чайлдсу дозой, фигурирующей в его собственном карманном компьютере, и указанной в ЭМЗ. Потом объяснил, к чему это привело: смертельный случай радиационного некроза. Правда, у него еще не было подтверждения от патологоанатома, но никаких других объяснений просто не существовало в природе.
— Я вам верю в том, что касается вашего пациента, — сказал Дэй. — Но я просто не могу поверить, что кто-то мог войти в систему извне и изменить данные в компьютерном поле. Изменить эти данные можно только одним способом. Нужен человек, имеющий право делать ЭМЗ. Но мало этого, такой человек должен быть наделен высшими полномочиями, то есть это должен быть врач, прямо отвечающий за пациента. Да и в этом случае подобное провернуть трудно: столько всяких проверок и перепроверок! Но даже если бы кто-то изменил данные, остался бы след.