Смертельные воспоминания
Шрифт:
– Ну же, не останавливайтесь, – проворчала инспектор, когда профайлер замолчала. После всего случившегося за день только этого ей еще не хватало.
– И не собираюсь. Думаю ли я, что ваше прошлое было ужасно? Без всякого сомнения. Но разве то, что я признаю это, что-то меняет? Абсолютно ничего, потому что это уже случилось и, честно говоря, мне приходилось беседовать с людьми, настолько изломанными и разрушенными таким своим прошлым, что ваше, по сравнению с ним, покажется поездкой в сказочный замок с бесплатной раздачей мороженого.
– А я и не участвую в конкурсе на
– Потому что не войдете даже в первую сотню. Так что вспомните, вы ничего не упустили? – спокойно сказала Элисон, глядя Ким прямо в глаза.
– Фэйрвью. Большую часть своего детства Марк Джонсон провел именно там, как, собственно, и я. Но я считаю, что это простое совпадение.
– И вы в этом уверены?
Ким кивнула.
– Ну, и когда вы поделитесь с нами вашими мыслями об убийце?
В глазах сидящей напротив нее женщины появилось искреннее непонимание.
– Детектив-инспектор Стоун, мне кажется, что имеет место некоторое недоразумение. Мое задание не имеет никакого отношения к поискам убийцы. Я здесь, чтобы следить за вами.
Глава 27
Входя в фойе Вустерширского королевского госпиталя, Элисон попыталась освободиться от ощущения, что она совершает ошибку. Она еще раз повторила себе, что посещение больного – это вовсе не преступление.
Она хорошо понимала, что инспектор Стоун была не удовлетворена услышанным. Ей хотелось бы услышать в подробностях все, что касается задания Элисон и ее роли в расследовании. И хотя Элисон очень хотелось остаться с ней и попытаться ее успокоить, психолог помнила о том, что ей еще надо проехать двадцать миль по трассе М5, чтобы попасть в больницу до того, как закончатся часы посещений.
Элисон знала, что в госпитале не очень настаивали на строгом соблюдении этих часов, особенно если ты приходишь одна и не слишком при этом шумишь. В этом отрезанном от внешнего мира убежище для тяжелобольных любой чих или скрип стула многократно усиливался, как в библиотеке или в церкви. Сестры в полиуретановых шлепанцах и кроксах бесшумно двигались среди негромких попискиваний и позвякиваний жизнесберегающей аппаратуры.
– Как она? – спросила Элисон Валери, медицинскую сестру, входя в палату.
– Все так же, – ответила та с доброй улыбкой.
– Спасибо. – Женщина направилась к кровати в самом дальнем углу. На ходу она сняла пиджак и сначала села, а потом только посмотрела на женщину в постели.
За те шесть дней, что прошли с того момента, как Элисон впервые увидела лежащую здесь Беверли, гематомы никуда не делись. Ее лицо все еще было багрово-желтого цвета с крохотными островками нежно-кремовой кожи. Но это было еще не все. Багровые синяки покрывали все тело женщины в тех местах, где ее били до и после безжалостного изнасилования.
Элисон невольно содрогнулась, подумав о том, что пришлось вынести этой бедняжке.
Она вновь перевела взгляд на лицо Беверли – над ее левым глазом надулась большая шишка, кожа на ней натянулась и блестела в свете лампы. Выбритая голова была сплошь покрыта шрамами после операции, которую сделали для
Профайлер взяла прохладную, гладкую руку в свои и стала ритмично поглаживать большой палец.
– Мне так жаль, – прошептала она.
– А вам нечего жалеть, – голос Валери заставил Элисон вздрогнуть. Черт бы побрал эти кроксы. Она совершенно не слышала, как подошла сестра. – Ведь это не вы сотворили с ней такое.
«Нет, я», – чуть было не сказала Элисон, но вовремя остановилась.
– Я знаю, – она быстро пришла в себя. – Но я была в командировке и теперь не могу не думать, что, если бы…
– Ш-ш-ш, – произнесла сестра, осторожно поправляя одеяло на плечах Беверли. – Ей вовсе ни к чему слышать подобное. Вы все расскажете ей, когда она поправится.
Элисон была благодарна Валери за ее оптимизм, который совсем не соответствовал медицинскому прогнозу, заключавшемуся в основном в пожимании плечами и загадочных взглядах типа «поживем – увидим».
– Лучше поговорите с ней о шопинге, – посоветовала Валери, осторожно дотрагиваясь до плеча пациентки. – Или о выходных в спа-салоне. Или о походе в театр. Уверена, что ваша сестра с удовольствием послушает.
Элисон кивнула и постаралась избавиться от дискомфорта, возникшего из-за того, что она делает что-то не то.
Эта женщина не была ее сестрой.
Элисон была единственным ребенком в семье.
Глава 28
Ким постаралась сохранить на лице нейтральное выражение, когда Элисон вошла в комнату перед утренним брифингом и села за свободный стол.
Накануне, сразу же после их разговора, она позвонила Вуди для того только, чтобы услышать, что он произносит спич на какой-то церемонии награждения. В шесть утра она уже сидела под дверью его кабинета, но он так и не появился. Циник на ее месте решил бы, что босс намеренно избегает встреч с ней. Но она знала, что это не так. Вуди всегда смело пытался переубедить ее и никогда бы не отступил перед лицом ее гнева, хотя и попытался бы выяснить его причину.
Всю ночь Ким провела, меряя шагами свой дом и размышляя над тем, что заставило его найти ей такую няньку. И сейчас готова была сказать ему, что он ошибается.
Ну а если он действительно избегает встреч с ней, то долго скрываться ему не удастся.
– Итак, появились ли Марк и Эми на камерах, установленных вокруг Холлитри?
– Почти нет, босс, – ответил Пенн, печатая на клавиатуре. – Только вот этот момент, когда они выходят из «Асды» [18] в Брирли Хилл около четырех часов дня в воскресенье. Это съемка с камеры на парковке. Изображение, мягко говоря, очень зернистое, но у Эми явно есть что-то в руках. Ждем, когда «Асда» предоставит нам съемки с камер в самом магазине. Вот здесь они направляются к Литтл-Коттедж-Лайн, где и пропадают.
18
Вторая по величине британская сеть супермаркетов.