Смертельный архив
Шрифт:
– Майор ведь начал стрелять?
– Кхм… да. Сказалась контузия, нервное напряжение, смерть бывшей жены… С бойней тоже – Луганская рассчитала точно: на грани, кап… майор видит, как киллер – его боевой друг! – стреляет в молодую девушку… В это время Шайтан с Хароном – это… – серый костюм махнул рукой, мол,
– Где сейчас майор Звонарев?
– Проходит реабилитацию в одном из центров. По заверениям врачей, скоро будет в порядке и сможет приступить к работе.
– Ну, это еще подумать надо… – начал Пушенков, но его снова заставили умолкнуть.
– Где сейчас архив, товарищ капитан?
– Мы сделали несколько копий: разослали в Министерство обороны, Генеральную прокуратуру и по нашим, местным… Работа началась.
– Хорошо, – костюм встал, следом остальные. – Будем работать. Примите наши поздравления… и передайте соболезнования Звонареву – гибель близких тяжелый удар. Всего доброго! Ох, чуть не забыл…
– Да?
– Мать Звонарева… что с ней?
– После гибели Светланы мы ее тоже снабдили маячком, незаметно. Так что следили, не приближаясь, до самой деревни.
– Для чего Луганской тащить женщину так далеко? – серый пожал крутыми плечами. – Смысл?
– Думаю, для страховки, – Юрков пожал плечами. – Бойцы ее сторожили – в случае чего один звонок – и готово.
– Возможно… Ладно, всего доброго.
Не подавая руки, мужчины вышли.
События последних дней благодаря умело слитой дезинформации списали на внутренние разборки городских ОПГ. На месте расстрелянного «Лексуса» неизвестные
Коля – помощник Хорошевского – находится в СИЗО. Юрков дождался, пока мужчина рассадит трупы в джипе по местам, обольет бензином и подожжет. Таким образом, Звонарев оказался не причастен. За складом вели круглосуточное наблюдение, благодаря которому выяснили много нового – не одного капитана туда привозили, были и другие гости… Четвертый труп, кстати, Коля подобрал на пустыре – случайно углядел валяющегося на обочине бомжа.
Награжденный внеочередным званием Звонарев на службу не вышел: комиссия определила его действия как обоснованные, но после стресса к службе рекомендовала не допускать. Подумав, он взял маму и переехал к тетке в деревню – пенсию начислили неплохую, а майор любил чистый воздух… и с некоторых пор ненавидел каменные города-уроды.
Юрков иногда приезжает к бывшему коллеге – тогда пьют, разговаривают, но никогда не вспоминают последнюю совместную операцию. Больно и тошно. Его старушка-«девятка» до сих пор стоит в гараже непроданная – никто не решился приобрести раритет. Николай пользуется «Рено».
Настю приговорили к высшей мере наказания. Далее ее следы теряются.
Харон, даже со скидкой за сотрудничество, также получил «пожизненно».
Назар, умудрившийся нигде не засветиться, живет и празднует победу – фактически он один стал полноправным хозяином города.
Все герои этой истории – вольные и невольные – вынесли тяжкие уроки… Правда, надолго ли хватит памяти – ведь печатаются ежесекундно новые и новые «франклины», до которых так много желающих.