Смертельный хоровод
Шрифт:
Снейдер отложил в сторону щетку для собак. Выражение его лица изменилось, как и тон.
– Мартинелли, до сих пор я был приветлив с вами, но это может измениться в любую секунду. Так как вы одна из моих бывших студенток – между прочим, лучшая наряду с Сабиной Немез, а вы знаете, как сложно добиться от меня комплимента, – я дам вам три хороших совета, которые не дал бы никому другому. – Он поднял три пальца. – Первый, единственный и последний совет: оставьте прошлое в покое!
– Какое прошлое?
– Мартинелли! Я не ясно выразился? –
– Вы больше не работаете в БКА, – напомнила ему Тина. – На основе одного лишь подозрения в совершении преступления я могу вас вот так запросто… – она щелкнула пальцами, – без дальнейших доказательств и без судебного решения отправить в следственный изолятор и допрашивать в камере двадцать четыре часа. Да что там! Сорок восемь часов, если будет нужно!
– Да, можете, – спокойно ответил Снейдер.
– Вы знаете, что это означает. Никаких контактов, никаких прогулок во дворе, посетителей или телефонных звонков.
– Делайте, что хотите, но помните: я знаю все приемы и хитрости допроса. Некоторые я даже сам изобрел и доработал, и я гарантирую вам, что от меня вы ничего не узнаете. Дам вам все тот же совет, который повторяю сейчас последний раз и к которому вам лучше прислушаться. – Снейдер поднялся, надел пиджак и поправил запонки. – Не вмешивайтесь в это дело!
6. Четверг, 26 мая
Харди вышел из автобуса и направился вниз по улице. Перед ним лежала аллея с отцветшими вишневыми деревьями. В воздухе пахло летом. Слева и справа вдоль дороги стояли таунхаусы из кирпича с серой черепицей и гаражами. Ганновер-Бемероде. Уютный семейный район. Мало иностранцев, никаких наркоманов, вместо этого парочка лающих собак и детские велосипеды, прислоненные к забору. Откуда-то доносился запах древесного гриля.
Как мило!
Харди взглянул на снимок, на котором была изображена Лиззи, двое их ребятишек и он сам. Селфи, как сказали бы сегодня, сделанное перед фонтаном на торговой улице Висбадена. Близнецам было тогда четыре года. В параллельном мире, в котором многое произошло бы иначе, они могли бы жить в таком же районе, как этот. Счастливые, довольные и в безопасности. Но почти все пошло не так. Он выяснит причину. И Надин Поллак может помочь ему в этом. «Начинай там, где поражение будет наименее болезненным». И это именно здесь!
Харди сунул фотографию в джинсы и остановился перед домом номер четыре. Перед гаражом стоял элегантный белый «форд-куга», на зеркале заднего вида висел ароматизатор-елочка, а в багажнике стояла большая собачья клетка.
Краем глаза Харди заметил движение в окне дома. Он открыл садовую калитку и прошел по бетонным плитам к входной двери. Рядом вертелись крылья маленькой ветряной мельницы из дерева, а за высокой изгородью из туй слышался смех детей, которые, видимо, плескались в бассейне. Когда он был здесь последний раз – двадцать лет назад, – туи были еще тонкими и
Харди дошел до входной двери. Рядом с ковриком лежала дистанционно управляемая полицейская машина с погнутой антенной и современный скейтборд. В его время у скейтбордов было еще четыре колеса, а не два. Он позвонил в дверь, и в доме раздался гонг Биг-Бена. Вскоре дверь распахнулась.
– Привет, я… – радостно выкрикнула женщина, которая была примерно одного с Харди возраста, но выглядела значительно моложе.
– Привет, Надин, – сказал он.
– Я… – В следующую секунду ее улыбка исчезла. – Это ты? Что тебе здесь нужно? – Она закинула длинные светлые волосы за плечи. Нервно поправила бретельку обтягивающего топа в рубчик.
– Как дела, Надин?
– Я не стану приглашать тебя в дом, и будет лучше, если ты немедленно исчезнешь, потому что муж с дочерью появятся в любой момент.
– У тебя есть дочь?
– Да, ей тринадцать.
– Сложный возраст.
– Нет, не сложный. Она послушная и хорошо учится.
– В отличие от тебя, – констатировал он.
– Да, она не такая. Но и я изменилась. И мой муж хороший отец, который…
– Он знает о твоем прошлом, торговле наркотиками и…
– Нет, Харди. Пусть так и останется.
Он кивнул.
– Сколько ты уже на свободе? – спросила она.
– Шесть часов.
– Я так и подумала. – Она рассматривала его одежду. – Ты еще не ходил по магазинам.
– А также я еще ничего не ел, мне даже переночевать негде.
– Здесь ты не можешь остаться.
– Не волнуйся, Надин, я здесь не поэтому. – Он сунул руку во внутренний карман куртки и заметил, как тело Надин напряглось. Медленно он вытащил новую упаковку английских леденцов «Роки» с мятным вкусом. – Купил в автомате. Не думал, что они еще продаются.
– Ты всегда их любил.
– Двадцать лет не прошли бесследно. Сегодня у них другой вкус – или мои воспоминания меня подводят. – «В очередной раз». Он протянул ей пакетик. – Леденец?
Она на мгновение закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
– Харди, оставь это! Пожалуйста, уходи!
Харди взял один леденец и убрал пакет в карман куртки.
– Надин, мне нужна информация.
– Я ничего не знаю.
– Ты даже не знаешь, что именно я хочу выяснить.
– Меня это не интересует. Я порвала с прошлым и живу настоящим…
– Лиззи и близнецы погибли двадцать лет назад. Заживо сгорели в нашем доме.
Надин колебалась.
– Я знаю.
– Я хочу найти их убийцу.
– Харди… – Надин коротко рассмеялась и нервно поправила волосы. – Ты сам их убил!
– Я? – повторил он. – Да ты сама в это не веришь. Я сидел из-за наркотиков.
– Не двадцать же лет! – Ее руки дрожали.
– Остальное на меня повесили.
– Кто?
– Это я и хочу выяснить. – По ее взгляду он понял, что она даже не пытается ему поверить.