Смертельный исход: возрождение воровки

Кенли Мэри

— Вы страдаете, шиа? — с сочувствием спросила Минва, когда принесла мне еду.

— М? С чего бы? — задумчиво уточнила я.

— Мужская энергетика шиассов слишком тяжела для женщин. Должно быть, способности причиняют вам боль, — серьёзно проговорила она.

Я спрятала улыбку, вспоминая то, что сказал мне на сей счёт Сабелиан.

«— Женщин на Хейнане лелеют, как нежные цветы. Их выносливость на низком уровне, к большому сожалению. Но практика показала: когда женщина подвергается тренировкам

как Акия, или же Минва — их возможность усваивать энергию не хуже, чем у мужчин»

В здоровом теле — здоровый дух, как говорится… И мой дух изначально был закалён лишениями. Нет, я не страдала от энергии Дейянира, я просто пыталась усвоить её, сделать частью своего «Я». И она медленно поддавалась моим уговорам, открывая неизведанное.

… Той же ночью я услышала шёпот стен, призывающих меня проснуться.

«А? Подослали убийцу?» — первая мысль, мелькнувшая в голове. Я осторожно приподнялась над кроватью, ожидая подвоха…

— Симон?

Человек во тьме толком не скрывался, но я задрожала, потому что узнала этот силуэт.

— Ты… — произнёс он задумчиво. — Спасла меня не случайно, не так ли?

Непрошенные слёзы выступили на моих глазах. Слишком темно, чтобы разглядеть его выражение лица, но это ведь Симон! Это мой брат!

— Я… — не знала, что ответить. Как объясниться? Всё слишком запутанно, слишком непросто.

Симон усмехнулся:

— Я хотел отомстить бешеному ублюдку, который казнил мою сестру. Следил за ним, искал момента… Но, когда он отловил меня, как сточную крысу в канаве… Он сказал, что душа моей сестры жива в чужом теле. Будто хотел причинить мне ещё больше боли.

Я замерла, совершенно ошеломленная и пришибленная. Улыбка Симона стала более горькой.

— Я сомневался. Ровно до момента, пока ты не позвала меня, Рен.

Дрожь прошла по моему телу. Я была счастлива, но и опечалена.

— Ты… Не покинешь Хейнань теперь, да, сестрёнка? — Симон приблизился, с сожалением глядя на меня.

Я тихо кивнула, сдерживая слёзы:

— Прости, Симон. Я должна остаться. Теперь это мой путь.

— Я думал, что потерял тебя, — вздохнул он, — но, в действительности… Так и есть, верно?

Симон тихо ушёл в ночи, не прощаясь. Я чувствовала горечь, но и… Странную завершенность. Будто ещё одна глава моей жизни окончательно подошла к финалу.

Я готова отправляться к Сабелиану, исполнять великое предназначение. С моих пальцев сорвались две бабочки. Одна отправилась за Симоном, а вторая — найдёт моего Князя.

Пора заканчивать эту бесполезную войну.

Эпилог

—…И да одарит славой Великое Око Верховного Князя Хейнаня и его шиа. Да пребудут они во свете своих дней, давая процветание нашему народу.

Верховному Князю поразительно шли одежды

из золотой ткани. Голову его внушительная венчала корона с изображением Ока. Он больше походил на божество, сошедшее на землю, не на человека.

— Я созываю Совет Правых, дабы они честно и справедливо решали судьбы Хейнаня, — громко произнёс Князь, вызывая гомон в толпе.

Сабелиан не собирался быть единоличным правителем. Жизнь у таких, зачастую, слишком коротка. Потому он и основал Совет, которому передал бы часть полномочий. Однако, Совет, безусловно, контролировался.

… Эта война закончилась не так быстро. Убийства, мятежи, интриги, плетущиеся там и тут…

Но рядом с шиассом всегда была его шиа, женщина с особенным даром. О её красивом лице складывались легенды. В основном, Астрию за глаза называли «Призрачной бабочкой». Её способности казались не такими сильными, но никто бы не посмел недооценивать её.

Говорили, что она родилась в Одиннадцатом регионе, который первым пал, покоряясь воле Тринадцатого Князя. Говорили, что она жестока и ловка, но кто бы захотел сказать ей это в лицо?

Великое Око благословило пару, потому народ полюбил их. Сегодня, в день Возвышения… Их ребёнок также получал благословение.

Крохотная девочка мирно спала на руках шиа, не замечая восторженных взглядов и всеобщей торжественности.

Вечером, когда начался пир, Астрия отнесла малышку в детскую и коротко усмехнулась:

— Давно ждёшь?

Мужчина пожал плечами:

— Я лишь хотел повидать племянницу.

За эти годы Симон обзавёлся густой бородой и повязкой на глаз. Он так и не покинул Хейнань.

— Поверить не могу: мой брат подчинил себе теневой мир Востока, — гордо улыбнулась женщина.

— Поверить не могу… — Симон забрал девочку из её объятий. — Моя сестра стала правительницей.

Он покачал малышку на руках и улыбнулся, походя на большого доброго медведя (такие водятся лишь на Севере, увы).

— Эта крошка должна повидать родные края… — пробурчал себе под нос Симон.

Астрия тихо улыбнулась. Родные края для малютки Каиссы, всё же, на Хейнане. Но однажды она увидит Север, в этом Астрия не сомневалась.

Она тихонько вышла из комнаты, думая о том, что позже обязательно поговорит с братом. Они редко виделись и Симон… Он такой гордый.

О том, что Симон решил тайно помогать им с Сабелианом, она узнала чуть ли не последней.

Её хитрый шиасс, как всегда, утаивал важную информацию.

— Ты опять оставила его с Каиссой? — спрашивает Сабелиан, с раздражением снимая с головы тяжелую корону.

Прошло столько времени, а он так и не обзавелся почтением ко всем этим ритуалам. Взгляд Князя, закаленный в крови сражений, становился мягче лишь при виде любимой шиа.