Смертельный мир
Шрифт:
Но наиболее значимым итогом этих военных действий оказалось то, что помимо захвата двух стратегически важных крепостей, лесные взяли под контроль еще и Западный мост Нейтрального острова. А это означало, что Горное королевство лишалось постоянного притока свежих сил из потустенного мира. Не очень хороший расклад во время ведения крупных военных действий…
– И как вы мне это объясните? – хмуро поинтересовался Халимон у кардинала Маная, как только тот переступил порог королевских покоев.
– Э-э-э… пришлый Фролм…
– Да при чем здесь пришлый Фролм?! – перебил кардинала
– Разбойники Тусклого ле… – вновь начал Манай и вновь король его перебил:
– Про этих мне объяснять нечего! – Прошляпили его ваши жандармы вместе с моими гвардейцами! Как прошляпили – просто уму непостижимо!!! Но не про это я вас спрашиваю, Ваше преосвященство, не про эту мелочь!
– Наши крепости…
– Насколько мне известно, наши крепости за все время существования мира за стеной уже завоевывались. Так же как завоевывались крепости Лесного королевства. Завоевывались и обратно отвоевывались. Но вот Нейтральный остров, его восточные и западные ворота, впервые оказались под контролем лишь одного королевства. Впервые! Что вы на это скажите, Ваше преосвященство?
– То, что Западный мост необходимо срочно взять под свой контроль! – ответил кардинал. – И для этого нельзя жалеть ни сил, ни людей.
– Это понятно, – согласился король. – Я спрашивал у вас другое. Как отнесется к сложившемуся раскладу с Нейтральным островом Творец? Ведь если допустить, что Западный мост так и останется в руках лесных, то по сравнению с нами у них в скором времени заметно увеличится перевес в людской силе. А это значит, что равновесие в мире за стеной будет нарушено…
– Вот чтобы его не нарушить, мы и должны вернуть себе контроль над Западным мостом! – убежденно сказал Манай.
– Да. Мы сделаем это завтра, – кивнул Халимон. – И все-таки про Творца вы мне так и не ответили…
Где-то высоко погасло солнце, после чего на главных площадях Горного и Лесного королевства набаты начали отбивать гулкие удары.
– Вчера после захода второго солнца что-то слишком долго били в набаты, – сказал Фрол, как только понял по изменившемуся дыханию Никуса, что тот тоже проснулся. Ночевали они в таверне мадам Марты, до которой добрались после наступления ночи, еле волоча ноги и истекая кровью.
– И как долго? – спросонок поинтересовался атаман.
– Двадцать шесть ударов вдалеке и сорок ударов поблизости.
– Ага, – Никус прикинул в уме, – значит, не только мы с тобой, да полковник Касоч вчера кровушку проливали. Значит, в нашем теперешнем замечательном мире вчера распрощались с жизнью шестьдесят шесть человек. По всему, видать, королевства ступили на тропу войны, – зевнув, закончил мысль атаман.
– Ты хочешь сказать, что каждый удар в набат означает смерть человека? – уточнил Фрол.
– Естественно, – вновь зевнул Никус.
– И в этом случае получается, что в Горном королевстве за вчерашний день погибло сорок бойцов?!
– Ага…
Фрол замолчал, переваривая информацию, а Никус, спустя некоторое время добавил:
– Только не сорок бойцов, а, как минимум на шестерых меньше…
– В каком смысле? – не понял Фрол.
– Горные моих разбойничков тоже посчитали.
– А почему ты так равнодушно об этом говоришь, Гусь?
– Во-первых, дружище Фролм, – атаман сделал ударение на букву «м», – если ты хотя бы раз при посторонних назовешь меня Гусем, то это станет последним словом в твоей жизни, – А, во-вторых, в мире за стеной практически любая минута может оказаться последней. Вот поживешь здесь чуток и сам ко многому станешь относиться о-о-очень равнодушно.
– Ты давно сюда попал? Постой, я попробую вспомнить, когда мы с тобой виделись в последний раз… Меньше года тому назад, да? Ну, может, чуть больше…
– Ровно два года и восемь месяцев, – констатировал Никус.
– Два года и восемь месяцев… – Фрол с силой надавил себе на лоб, словно пытаясь вогнать в голову этот промежуток времени.
– Это у вас там время летит от премьеры до премьеры, – вновь усмехнулся атаман, – а здесь каждый день проживаешь, словно заново рождаешься и умираешь.
– У вас… у нас… Никус, а как тебя, ну, преобразовали? – поинтересовался Фрол.
– Какая разница, как преобразовали, раз я здесь очутился, – недовольно отмахнулся тот.
– Ну, мне интересно. Не всех же, как меня, этот Максим Николаевич, ваш, Творец, к себе домой приглашал…
– Меня-то уж точно не приглашал, – Никус испытывающе посмотрел на приятеля, прикидывая, не кроется ли за его интересом какого подвоха, и продолжил:
– Со мной это произошло очень примитивно. Ты, кстати, должен помнить тот день! Когда в доме Кино на Васильевской улице премьеру фильма «Пятеро в черном» показывали. Ну, вспомнил?
– Конечно! – и в самом деле вспомнил Фрол. – Мы же вместе с тобой этих черных дублировали. Я еще тогда впервые в доме Кино побывал..
– А ты не задавался вопросом, почему после той премьеры я куда-то пропал?
– Задавался, – сказал Фрол, не покривив душой. – Но кто-то распустил слух, что ты за океан подался, на съемки какого-то сериального боевика…
– Вот-вот. Уверен, что такие же слухи сейчас и про тебя кто-нибудь распускает.
– Вполне возможно, – нахмурился Фрол. – Ну, все-таки, как с тобой дело было? Не томи.
– Как дело было. Нахлестался я пива в буфете. Ну и после того, как нам на сцене поаплодировали, прямиком в туалет побежал. Вы-то пошли премьеру смотреть, а я – малую нужду справить. И черт меня дернул, вместо того, чтобы к писсуару пристроиться, в кабинку зашел. Я, понимаешь, услышал, что за мной еще кто-то в туалет входит, и подумал, что неудобно как-то, если зритель, который только что меня на сцене видел, теперь рядом встанет и ссать начнет, а потом всем про это расскажет. В общем, зашел я в кабинку, дверь прикрыл, а она без щеколды оказалась, но, думаю, сюда-то уж соваться наглости не хватит. Короче, пописал я, только ширинку застегивать начал, слышу, дверь сзади открывается. Подумать еще успел, что хватило все-таки у педерастов наглости сунуться, и что сейчас точно кто-то в рог получит. И тут – все! Темнота! Очнулся голым на Нейтральном острове. В общем, как и все преображенные…