Смертельный ужас (Возмездие)
Шрифт:
Альвар огласил вердикт без сожаления и молча наблюдал за тем, как тощая фигурка ковыляет обратно к стене, укладывается там и тихо плачет.
— Объясните мне, — произнес сержант, как только идальго отошел от двери.
— Альвар Диас из Севильи.
Имя человека поймавшего преступников поставило все на свои места. Сержант в ответ протянул идальго руку.
— Кампо-Бассо к вашим услугам. — На изрытом оспой лице итальянца появилась улыбка. — Я и еще один надзиратель будем сопровождать вас до Лобоса. Можете рассчитывать на нас в любом деле. В Сан-Бенито трусы не служат.
Альвар
— Ваша милость, — донесся сбоку вкрадчивый голос итальянца. — Мы с товарищами до сих пор спорим о том, как вам удалось одолеть этого гиганта. Я, по правде сказать, думал, что вы покрупнее Геракла будете.
— Не обязательно быть Гераклом, чтобы побеждать врагов.
— Тогда как?
— Учитесь наблюдать, сержант, и не обнажайте шпагу без необходимости. Поспешное нападение равносильно сдаче карт за игральным столом.
Оставив итальянца одного, идальго развернулся и быстро зашагал к выходу.
ГЛАВА III ДОМ НА УЛИЦЕ БОТЕГА
Тяжелая телега, обхваченная прутьями и укрепленная толстыми брусьями, медленно двигалась по равнине. На козлах сидел молодой мурсиец в коричневом колете с аркебузой на коленях. Мягкие черты его приятного лица выражали умиротворение. Сержант Мартинес в отличие от брутального итальянца был немногословен и куда более обходителен. Он просто исполнял свой долг и сейчас молча наслаждался видом поросших лесом гор.
Альвар и дон Фернандо ехали впереди на караковых жеребцах. Кампо-Бассо замыкал на гнедом. Кастильские тролли спали в чреве повозки, зарывшись в солому. По совету начальника тюрьмы сержанты каждый день подмешивали им в еду порошок дурман-травы. Гигант, которого араб называл Бомбастом, был закован в цепи по рукам и ногам. Судя по одежде, это бородатое существо некогда было ландскнехтом. Обрывки его пышного дублета с прорезями до сих пор болтались поверх затертой рубахи, а рваная баска [15] и атласные штаны давно потеряли цвет. В Сан-Бенито придумали способ обуздать могучего немца, прикрепив продетые через пол телеги цепи к оси задних колес. В таком положении он не мог пошевелить руками, и вынужден был почти все время лежать.
15
Баска — короткая мужская юбка.
Пятый день они держали путь на северо-запад, через хвойные леса и выжженные солнцем долины, окруженные холмами. В этой части королевства особенно сильно чувствовалось дыхание Африки. Раскаленный воздух плыл в небе подобно водной глади, погружая земли от моря до гор в пучину удушья. Вечером планировали пересечь границу Мурсии, а оттуда подняться в горы к истоку Гвадалквивира.
— Почему частный корабль? — после долгого молчания произнес Альвар. — Почему корона не дала одну из своих быстроходных каракк?
— Я вас умоляю, — рассмеялся дон Фернандо, вытирая вспотевшее лицо платком, извлеченным из обшлага. — Снаряжать боевой корабль ради двух головорезов? К тому же война в Италии… Сами знаете. Сейчас нет свободных кораблей.
— Они могли бы зафрахтовать судно в порту Картахены. Легче и быстрее плыть вдоль берега по Средиземному морю. Вместо этого приходится тащить этих ублюдков через всю страну.
— Вы и сами прекрасно знаете, что такое королевский суд. Как легко запутаться в этой чертовой паутине. Клянусь честью, наконечники перьев бюрократов сгубили больше душ, чем солдатские пики. Вполне закономерно, что заключенные ждали три года, пока эта канитель закончится. То, что кто-то из крючкотворов допустил ошибку и посчитал разумным дать убийцам последний раз насладиться божественной испанской природой, меня и вовсе не удивляет.
Идальго улыбнулся. Один из таких пузатых крючкотворов сейчас ехал рядом.
— Я вам признателен, за то, что согласились присоединиться к нам. С вами спокойнее будет. Человек, однажды столкнувшийся с потусторонними силами, может оказаться полезен.
— Кто? Я? — с трудом изобразил удивление Альвар.
— Не стоит. Я же секретарь гильдии. Перед смертью Антонио де Вентура посвятил меня во все дела.
Альвар стиснул поводья. Всякий раз, когда произносили имя убийцы отца, идальго сожалел о том, что коварный дворянин, многие годы называвший себя его другом, гниет в земле. Короткий поединок и мучительная смерть — достойная награда за такую «дружбу». Он бы исполнил все как надо, если бы раньше предателя не сгубил сифилис.
— Вы плавали на запад и видели там что-то, от чего седых волос на вашей голове прибавилось. Удивительная история, должно быть. Впрочем, не хочу ничего знать.
— Я бы вам и так не рассказал.
— Ну что ж, — с нотками досады в голосе протянул кабальеро. — Многие считают, что тролли заколдованы.
— Заколдованы? Ерунда.
Секретарь глянул через плечо на рослого сержанта. Тот подвел коня к повозке и о чем-то беседовал с Мартинесом.
— Невежа-итальянец проболтался мне. Он, повар и несколько надзирателей из Склепа пытались отравить их. Три раза они подсыпали им в похлебку валериану, погашенную чесноком. Тем не менее, мориск каким-то образом понимал, что еда отравлена.
— В этом нет ничего мистического. Он мог почувствовать запах или вкус. Они ведь не аптекари.
— Возможно, однако, потом араб отдавал обе порции немцу.
Идальго невольно обернулся, покосившись на тушу в повозке. Каким бы здоровым и крепким он ни был, не уберегся бы от смертельного оцепенения.
— А вы не думали о том, что у них могут быть сообщники?
— На допросе мориск поклялся, что они действовали вдвоем.
— Под пыткой разумеется.
— Конечно. Почему вы спрашиваете?