Смерти подобные сны
Шрифт:
Толян посмотрел на нее как-то странно, вроде бы оценивающе, - как будто прикидывал, за сколько ее можно продать, - но Илона решила не зацикливаться на ерунде. Мало ли что ей покажется...
– Ну, милый, - заныла она, - мне надоело сидеть дома! Мне скучно, в конце концов! Мне надоело безделье! Я здоровая крепкая женщина, я хочу активной жизни! В тот раз, ну, в том дворе, ты сказал - "это просто приключение". Я хочу еще приключений, если тебе угодно называть это именно так!
Толян улыбнулся и осторожно сказал:
– Детка, но ведь тут есть определенный риск.
– Но ты-то сам рискуешь?
– возразила
– И что-то мне кажется, рискуешь довольно часто, а?
– Нет, не часто, - покачал головой Нерадов.
– Но иногда действительно приходится, ты угадала. Но мне бы не хотелось...
– Ну Толик, ну пожалуйста!
– принялась канючить Илона.
– Ну хотя бы разочек!
– Ладно, - усмехнулся Толян.
– Как-нибудь, при случае...
– Нет, не при случае, а поскорее!
– Я подумаю, - сказал Толян.
– Но, обрати внимание, я тебе ничего не обещаю.
– Зануда!
– рассердилась Илона.
– Самый настоящий зануда! До чего же мне все это надоело!
Она демонстративно ушла в кухню и уселась там читать очередной дамский роман.
Прошло несколько дней, в течение которых ни Толян, ни Илона не возвращались к теме ее участия в романтических благородных грабежах. Но в воскресенье, после обеда, приготовленного Илоной с особым вдохновением (луковый суп в горшочках, но не по-французски, а по-мексикански, на второе - баклажаны с рубленым мясом под соусом из брусники с хреном, на десерт - жареные дольки ананаса на кубинский манер и желе из мороженой ежевики), Толик, выпив большую чашку кофе с коньяком, вдруг спросил:
– Детка, ты действительно хочешь мне помочь?
– В смысле?
– не сразу поняла Илона. Но в следующую секунду до нее дошло, о чем он говорит, и она обрадовалась: - Конечно, милый! Мне так скучно! Мы никого не видим, ни с кем не общаемся... я просто изнываю от скуки!
– И это - единственная причина, по которой тебя так тянет на приключения?
– спросил Толян, подливая еще коньяку в остатки кофе.
– Просто скучно, и все?
– Ой, нет, конечно!
– возмутилась Илона.
– Я хочу бороться с мафией!
– Да с чего ты взяла, что я борюсь с мафией?
– сухо поинтересовался Толян.
– А с кем же еще?
– удивилась Илона. Ничего другого она придумать не могла, как ни старалась.
– Ну, неважно, - отмахнулся Толян.
– Тогда у меня предложение: пойдем сегодня гулять, попозже. Только... ну, я тебе потом скажу, как одеться. А пока мне нужно ненадолго уйти, ты не против?
– Если надо, - пожала плечами Илона, собирая со стола грязную посуду и складывая ее в обшарпанную мойку. Она всячески старалась сделать вид, что ей все вообще безразлично.
– Ты надолго?
– Нет, на час-полтора, не больше.
Нерадов ушел, а Илона принялась мыть посуду. Но ее так взволновало сказанное Толяном, что она тут же разбила две тарелки. Звон и грохот разлетевшегося на черепки фарфора отчасти привели ее в чувство. Собрав осколки и домыв посуду, Илона ушла в комнату и принялась нервно шагать из угла в угол. Толян сказал, что нужно одеться как-то по-особенному... ну конечно же, маскировка, сразу догадалась она. Они выйдут из дома вечером, будет уже почти темно... нужно надеть что-то такое, что не бросалось бы в глаза, в чем легко будет скрыться... Ниндзя! Вот это да, восторженно подумала
Илона бросилась к шкафу и принялась торопливо рыться в грудах висящей и лежащей одежды. Что у нее есть подходящего? Черт побери, да у нее же нет ни одного спортивного костюма, ни черного, ни зеленого, ни какого-нибудь еще! Сбегать купить, пока Толяна нет?
Решено - сделано. Илона стремительно переоделась и помчалась в ближайший магазин, где можно было купить что-нибудь спортивное. Бурей ворвавшись в торговый зал, Илона потребовала абсолютно черный костюм. Растерявшийся от ее напора молодой продавец объяснил, что чисто черных нет, на каждом костюме обязательно имеется какая-нибудь цветная отделка. Илона стояла на своем, и в конце концов парнишка вспомнил, что в кладовой, кажется, завалялись хлопчатобумажные тренировочные штаны из Белоруссии.
– Тащи!
– приказала Илона.
– Черт подери, что за сраный магазинишка! Простых вещей нет!
Через несколько минут перед ней лежали страшненькие черные штаны, созданные белорусскими умельцами швейно-трикотажного дела, - мешковатые, с неровными швами. Поморщившись, Илона все же решила:
– Сойдет! А верхняя часть?
Верхнюю часть ей нашли более приличную - греческого пошива, но на размер больше, чем требовалось. Ну, так даже лучше, подумала Илона, движения сковывать не будет. Добавив к этому кроссовки "Рибок" корейского производства и лыжную шапочку (к сожалению, черной не нашлось, но Илона согласилась и на темно-синюю), Илона расплатилась и побежала домой. Поднимаясь на третий этаж с объемистым пакетом в руках, Илона почувствовала, что основательно запыхалась. Вот она, домашняя сидячая жизнь, подумала Илона. Сижу, курю! А надо гулять, бегать трусцой по утрам, вообще тренироваться! Иначе Толяну пользы от нее никакой не будет.
Толян уже вернулся и встретил ее в прихожей с изумленным видом.
– Чего это ты накупила?
– спросил он.
– Сейчас увидишь!
– гордо ответила Илона и потащила пакет в комнату.
Оценив ее приобретения по достоинству, Толян тем не менее сказал:
– Отлично, детка, мысль у тебя работает в правильном направлении. Но сегодня нам все это не понадобится. Ну, разве что кроссовки.
– А что нам понадобится?
– спросила Илона.
Она в эту минуту чувствовала себя маленькой девочкой, которую пригласил на прогулку старший брат, осчастливив ее тем самым до невозможности. Она сгорала от любопытства и нетерпения.
– Так... надо подумать, - пробормотал Толян, подходя к одному из гигантских шкафов и распахивая его тяжелые дверцы.
– Надо подумать...
Он выгреб прямо на пол все то, что было свалено под висящими на плечиках костюмами и платьями Илоны, и принялся перебирать вещи, бормоча:
– Нет, это слишком... не годится... а это что такое? Нет, не пойдет...
Наконец он с торжествующим видом протянул Илоне короткую темно-серую юбку "джерси" с оборвавшийся атласной подкладкой. Подкладка свисала с одного бока на добрых тридцать сантиметров, и Илона в ужасе отшатнулась: