Смертницы
Шрифт:
Вскоре он вернулся с видеокассетой.
— Я держу ее у себя в столе на замке, — пояснил он. — Поскольку в этой коробке рылись федералы, я подумал, что лучше сохранить кассету в надежном месте. — Он подошел к шкафу и вывез оттуда столик с телевизором и видеомагнитофоном. — Поскольку мы находимся недалеко от Вашингтона, нам иногда приходится сталкиваться с делами, которые… отдают политическими проблемами, — признался он, разматывая шнур. — Знаете, народные избранники иногда пошаливают. Несколько лет назад погибла жена сенатора — ее «Мерседес» перевернулся на дороге. Проблема была в том, что мужчина, сидевший
— Вы думаете, здесь пахнет политикой? — поинтересовался Габриэль.
— Вам известно, кто является настоящим владельцем того дома? Нам понадобилось несколько недель, чтобы выяснить это.
— Дочерняя компания «Баллентри».
— Это и есть политика. Речь идет о неком Голиафе из Вашингтона. Большом друге Белого дома. Крупнейшем военном подрядчике. В тот день я и понятия не имел, во что ввязываюсь. Пять убитых женщин уже ЧП. А если добавить сюда политику, вмешательство ФБР — черт возьми, можно готовиться к досрочному выходу на пенсию. — Уордлоу вставил кассету в магнитофон, взял пульт управления и нажал на кнопку воспроизведения записи.
На телеэкране замелькали запорошенные снегом деревья. Был ясный день, и лед искрился на солнце.
— Звонок в службу девять-один-один поступил около десяти утра, — пояснил Уордлоу. — Звонил мужчина, назвать себя отказался. Просто хотел сообщить: что-то случилось в доме на Дирфилд-роуд и просил прислать наряд полиции. На Дирфилд-роуд домов не так много, так что полицейскому патрулю не составило труда отыскать это здание.
— Откуда был сделан звонок?
— Из таксофона, который находится примерно в тридцати километрах от Эшбурна. Отпечатки, которые мы сняли с телефонной трубки, не помогли нам установить личность звонившего.
На телеэкране возникло несколько припаркованных автомобилей. На фоне гула мужских голосов выделился голос оператора, который начал комментировать:
— Сегодня четвертое января, съемка начата в одиннадцать часов тридцать пять минут. Адрес дома — Дирфилд-роуд, девять, Эшбурн, штат Вирджиния. Присутствуют детектив Эд Уордлоу и я, детектив Байрон Макмэон…
— Мой партнер снимал все на камеру, — пояснил Уордлоу. — Это вид подъездной аллеи, ведущей к дому. Как видите, кругом лес. Никаких соседей поблизости.
Камера медленно проплыла мимо двух карет «скорой помощи». Врачи сбились в кучку, их дыхание вырывалось облачками пара. Видеокамера завершила медленный обход территории и остановилась перед домом. Это был двухэтажный кирпичный особняк внушительного вида, в прошлом явно величественное сооружение, но сейчас уже с видимыми признаками запустения. Белая краска на ставнях и подоконниках облупилась. Перила крыльца покосились. Окна были зарешечены — архитектурная деталь, более характерная для городских строений, но никак не для дома в тихой сельской местности. В объектив попал детектив Уордлоу, который стоял на ступеньках крыльца словно мрачный хозяин, ожидающий гостей. Камера скользнула вниз, когда детектив Макмэон стал натягивать бахилы. Потом в объективе вновь показалась входная дверь. Камера проследовала за Уордлоу в дом.
Первой в кадр попала залитая
На экране возникла первая жертва, лежавшая лицом вниз на лестнице.
— В эту стреляли дважды, — пояснил Уордлоу. — Судмедэксперт сказал, что первая пуля попала в спину, вероятно, в тот момент, когда девушка пыталась бежать вниз. Пуля задела полую вену и вышла из брюшины. Судя по количеству крови, которое она потеряла, девушка была жива минут пять-десять, а потом ее добили выстрелом в голову. Как я это себе представляю, убийца сначала выстрелил в нее, а потом переключился на других женщин. Вернувшись на лестницу, заметил, что первая жертва еще жива. И сделал контрольный выстрел. — Уордлоу взглянул на Джейн. — Скрупулезный парень.
— Столько крови, — пробормотала Джейн. — Должно быть, осталось много отпечатков подошв.
— Да, и наверху, и внизу. Но у подножия лестницы картина получается путаная. Мы обнаружили два комплекта следов обуви большого размера, которые, как мы понимаем, принадлежат убийцам. Но есть и другие следы. Меньшего размера, и тянутся они на кухню.
— Полицейские наследили?
— Нет. Первый патруль был на месте спустя как минимум шесть часов. Кровь на кухне уже подсохла. А маленькие следы оставили, когда кровь еще не была свежей.
— Так чьи же это следы?
Уордлоу посмотрел на Джейн.
— Мы до сих пор не знаем.
Теперь оператор поднимался по лестнице, и было слышно, как шаркают по ступенькам бумажные бахилы. На лестничной площадке камера свернула налево, устремляясь в дверной проем. В спальне теснилось шесть коек, на полу валялись одежда, грязная посуда, большой пакет картофельных чипсов. Камера скользнула по комнате и остановилась на койке, где лежала жертва номер два.
— Похоже, у этой вообще не было возможности бежать, — заметил Уордлоу. — Она лежала в постели, там ее и настигла пуля.
Камера устремилась к чулану. Оператор остановился в дверях, и на экране появились две прижавшиеся друг к другу погибшие девушки. Они забились в самый угол, тщетно надеясь на то, что их не заметят. Но убийца увидел их сразу, как только распахнул дверь, и рука его, не дрогнув, навела пистолет на их склоненные головы.
— Каждой досталось по пуле, — объяснил Уордлоу. — Эти ребята действовали быстро, методично и аккуратно. Открыли каждую дверь, обыскали каждый уголок. Собственно, в доме и негде было спрятаться. У этих девушек не было шанса на спасение.
Он взял в руки пульт и нажал на кнопку быстрой перемотки. На экране заплясали кадры маниакальной гонки по спальням, вверх по лестнице, на чердак. И такой же нервный спуск вниз, Уордлоу нажал кнопку воспроизведения записи. Движение камеры замедлилось, и она плавно поплыла в столовую и оттуда на кухню.
— Вот, — тихо произнес он, нажимая на паузу. — Последняя жертва. Ей досталось по полной программе.
Женщина была привязана шнуром к стулу. Пуля прошла прямо над правой бровью, и голова откинулась назад. Она умерла, воздев очи горе; смерть стерла все краски с ее лица. Обе руки, лежавшие на столе, были вытянуты вперед.