Смертницы
Шрифт:
Она вышла из кухни и заглянула в детскую. Реджина еще спала — редкие мгновения покоя, к сожалению, коротки. Джейн тихо прикрыла дверь в детскую, выскользнула из квартиры и устремилась по коридору к квартире соседки.
Госпожа О'Брайен не сразу открыла дверь, но явно обрадовалась гостье. Чувствовалось, что она изнывает от одиночества.
— Извините, что побеспокоила, — начала Джейн.
— Входите, входите!
— Я на минутку. Я оставила Реджину в кроватке и…
— Как она? Я слышала, ночью она опять плакала.
— Мне очень жаль, что мы вас беспокоим. Она неважно спит.
— Бренди, — доверительно шепнула ей
— Как вы сказали?
— На пустышке. Я брызгала своим мальчишкам, и она спали, как ангелы.
Джейн хорошо знала обоих сыновей соседки. Ангелами их при всем желании нельзя было назвать.
— Госпожа О'Брайен, — сказала она, предвосхищая очередные советы по воспитанию детей, — вы ведь выписываете «Уикли Конфиденшл»?
— Только что получила свежий номер. «Избалованные голливудские питомцы!» Вы знали, например, что в некоторых отелях предусмотрены специальные номера для их собак?
— А у вас сохранились выпуски за прошлый месяц? Я ищу номер с Мелани Гриффит на обложке.
— Я знаю, о чем вы говорите. — Госпожа О'Брайен жестом пригласила ее войти. Джейн проследовала за соседкой в гостиную и с удивлением уставилась на кипы журналов, которыми были завалены все горизонтальные поверхности. Похоже, здесь были собраны подшивки журналов «Пипл», «Энтертеймент Уикли» и «ЮЭс» за последние десять лет.
Госпожа О'Брайен уверенно направилась к нужной стопке и, порывшись в номерах «Конфиденшл», достала номер с Мелани Гриффит.
— Да, я помню, тот номер был особенно хорош, — сказала она. — «Ужасы пластической хирургии». Если вам когда-нибудь захочется сделать подтяжку, советую прежде прочитать этот выпуск. Сразу выбросите из головы эту затею.
— Вы не возражаете, если я позаимствую у вас этот номер?
— Но вы ведь вернете его?
— Да, конечно. Я возьму на денек-другой.
— Потому что он мне нужен. Я люблю их перечитывать.
Возможно, она даже помнила их наизусть.
Вернувшись за свой кухонный стол, Джейн отыскала дату выпуска газеты: 20 июля. Номер поступил в продажу всего за неделю до того, как Алену вытащили из вод залива Хингхэм. Она открыла газету и начала читать. И незаметно для себя увлеклась, хотя периодически и ловила себя на мысли: «Боже, какая помойка, но забавно. Я и не подозревала, что он гей, а у нее вот уже четыре года не было секса. И с чего вдруг все помешались на клизмах?» Она на минутку задержалась на ужасах пластической хирургии, потом пробежала глазами новости моды и статьи «Я видела ангела» и «Храбрая кошка спасает семью». Неужели Джозеф Роук тратил время на эти сплетни и вести с подиумов? Изучал лица, изуродованные пластическими хирургами, и думал: «Это не для меня. Я буду стареть красиво».
Нет, конечно, нет. Джозеф Роук вряд ли заинтересовался бы всем этим бредом.
«Тогда почему газета оказалась в его машине?»
Джейн дошла до рекламных объявлений, размещенных на последних двух страницах. Колонки пестрели именами психологов, целителей, предложениями о работе на дому. Интересно, отвечал ли кто-то на эти объявления? И неужели кто-то всерьез рассчитывал получать «до 250 долларов в день, раскладывая материалы в конверты»? Вскоре она дошла до колонки личных объявлений, и ее взгляд замер на одном из них. На знакомых словах.
«Жребий брошен».
Ниже были указаны время, дата и телефонный номер с кодом региона 617. Бостон.
Это может оказаться простым совпадением,
Чувствуя, как сильно забилось сердце, она схватила телефонную трубку и набрала номер, указанный в рекламе. Гудки. Три, четыре, пять гудков. Ни сигнала автоответчика, ни голоса. В трубке раздавались бесконечные гудки. «Может, хозяин этого телефона давно умер?»
— Алло, — ответил какой-то мужской голос, когда Джейн уже собиралась повесить трубку.
Джейн замерла. И снова прижала трубку к уху.
— Вас не слышно, — раздраженно буркнул мужчина.
— Алло, — отозвалась Джейн. — Кто это?
— А вы кто? Вы же звоните.
— Прошу прощения. Я… мм… мне дали этот номер, но не назвали имени.
— Здесь никого и нет, — сказал мужчина. — Это телефон-автомат.
— Где вы находитесь?
— У Фаней-холла. Я просто проходил мимо и услышал звонок. Так что если вы кого-то ищете, ничем не могу вам помочь. Всего хорошего. — И он повесил трубку.
Джейн снова взглянула на рекламное объявление. На эти два слова.
«Жребий брошен».
Она снова потянулась к телефонной трубке и набрала номер.
— «Уикли Конфиденшл», — ответил женский голос. — Рекламная служба.
— Здравствуйте, — сказала Джейн. — Я бы хотела разместить рекламное объявление.
— Ты должна была сначала обсудить это со мной, — вздохнул Габриэль. — Не могу поверить, что ты все решила сама.
— Некогда было звонить тебе, — попыталась оправдаться Джейн. — Они прекращают прием рекламных объявлений в пять часов вечера. Пришлось принимать решение на ходу.
— Ты даже не знаешь, ответят ли на него. К тому же теперь твой сотовый номер появится в газете.
— Самое худшее, что меня ждет, — это несколько звонков от психов, вот и все.
— Или тебя втянут в гораздо более опасную авантюру, чем мы можем себе представить. — Габриэль швырнул таблоид на кухонный стол. — Нужно сообщить Муру. Бостонская полиция поможет отследить звонки. Нет, сначала все нужно тщательно продумать. — Он взглянул на жену. — Аннулируй свой заказ, Джейн.
— Не могу. Я же сказала, уже поздно.
— Господи. Я всего на пару часов отлучился в региональный офис и, вернувшись домой, обнаруживаю, что моя жена, сидя на кухне, забавляется опасными телефонными играми.
— Габриэль, это всего лишь рекламное объявление из двух строк. Либо мне кто-нибудь перезвонит, либо вообще никто не клюнет.
— А что если все-таки клюнет?
— Тогда я позволю Муру заняться этим.
— Ты позволишь? — Габриэль расхохотался. — Это его работа, а не твоя. Ты в декретном отпуске, еще не забыла?
И словно в поддержку его слов из детской донесся громкий плач. Джейн пошла к дочери и, как всегда, обнаружила, что Реджина выбралась из-под одеяла и яростно размахивает кулачками, гневаясь, что ее запросы не были немедленно удовлетворены. «Сегодня все мною недовольны», — подумала Джейн, доставая Реджину из кроватки. Она подставила грудь жадному ротику ребенка и поморщилась, когда маленькие челюсти сомкнулись вокруг нее. «Я стараюсь быть хорошей мамой, — думала она, — стараюсь изо всех сил, но мне надоело пахнуть кислым молоком и тальком. Постоянная усталость измучила меня».