Смертник на бронетянке

Кириллов Сергей

Глава 19, часть 2

Грета продолжала тихо урчать, вжавшись в меня всем телом так, что я начал раздумывать над тем, что вместе с обвесом немка тоже не отличается особой легкостью, пусть и принадлежит ко второму поколению. Ушки слегка щекотали мою щеку, шевелясь, и это было и здорово, и странно одновременно. Девушка, похоже, почти пришла в норму, но все-таки решила поднять не слишком приятную для нее тему:

— Мы проходийт процедур генный модификаций в тайне… Чтобы соответствовайт образ «Леопард», — тихо сказала Грета, все еще не смотря на меня. — Двойной соответствий образ, лучший стабилизаций и синхронизаций с фантом.

— Так ты поэтому скрывала, боялась,

что остальные Семьи узнают? Вряд ли это пойдет в массы, учитывая, что не так уж и много техники названо в честь животных…

— Найн. Это ведь ненормальный, что остальные подумайт? Еще и, — завозившись, девушка потянулась перчаткой к своей «юбочке» и, что-то поправив, выпустила наружу длинный черный хвостик, покрытый короткой шерсткой под тон ее волос. Да, для леопарда раскраска точно неподходящая, но если бы пятна пошли по коже девушки, ей бы явно подобное скрыть было куда сложнее. Да и цвет волос был бы слишком диким даже для столичных модниц, хотя, кто знает.

Очевидно, что это ненормально, но смотрелось миленько, так что не уверен, что все бы начали тыкать пальцем и кричать о том, что Грета мутантка, пусть даже на генетику всегда поглядывали с неодобрением. Ей бы культурную поддержку, но все умиляются от вида всяких очеловеченных предметов, столь популярных в японской анимации, когда одержимые вещи и даже опасные на вид инструменты принимают облик миленьких девочек. Наверное, это такой способ сделать угрозу фантомов несерьезной и не слишком страшной, хотя сама идея зверодевочек мне кажется тоже вполне перспективной. Жаль, что у Мику проблемы, интересно, понравилась бы ей подобная мысль? Продвинула бы там у себя, начали бы кошкодевичий мерч продавать, сделали бы из Греты айдола, я продюсер… И не надо лазить по колено то в крови, то в тухлятине.

Спокойно посидеть нам, впрочем, не дали. Скорее всего Якорю пришлось бы по душе, если бы Грета ушла в детранк и либо грохнула меня, либо покончила с собой сама, так что улучшение статуса вынудило кровяную тварь вновь действовать. Алая жидкость вокруг запузырилась, лучась сероватым оттенком одержимости фантомом, и я поспешил отпустить немку, чтобы она восстановила защиту. Почти одновременно с этим мои ноги будто бы оказались забетонированы — попытавшись сдвинуться с места, я ощутил, как жидкость вокруг густеет, шелестя фантомным языком.

— Огонь орудия, — коротко объявил я, на что девушка, шевельнув ушком, быстро кивнула и направила пушку мне под ноги, пока я укреплял защиту. Вибрирующее гудение в закрытом пространстве казалось просто оглушительным, но я, стиснув зубы, внимательно следил лишь за колыханием жидкости вокруг. Выстрел.

Испуганно всколыхнувшись, кровавое месиво расползлось в стороны от мощного попадания, которое пришлось чуть дальше моей позиции, поскольку девушка в самый последний момент изменила направление. В воздух поднялись миллионы брызг, а я, подпрыгнув куда выше из-за импульса, частично поглощенного фантомной защитой, относительно легко зацепился за свисающие с потолка сосудистые лианы.

Почему существо предстает в виде жидкости? Вряд ли ее можно считать единым «предметом», в который фантом может вселиться, пусть даже она будет максимально однородна… А вот сосудистая система связана в единое целое — подобно пресловутым скелетам, которых так боится Машка. Как только я уцепился за пучки артерий, весь потолок завибрировал и обрушился вместе со мной вниз — не перекрытие, а вся безумная композиция из сосудов, которая и оказалась Якорем, тогда как отдельные кровяные сгустки — управляемые с помощью Ойтаци «кусочки».

Мне, извалявшемуся не столь давно в тухлятине, подобное показалось вообще ерундой, а вот Грета, как только на нее свалились человеческие останки, замерла. Ее нижняя губа задрожала, и

тут же девушка попыталась выпутаться из окутывающих ее отростков, яростно мяукая и разрывая кусочки перчаткой, пока я не оказался рядом.

— Тише, тише, моя кошечка, — ласково прошептал я, с усмешкой заметив, как прикрытые защитой ушки дернулись, будто бы прислушиваясь к моим словам. — Отключи динамику, — поняв меня с полуслова, девушка послушалась, и я вновь обнял ее, только на этот раз спереди. Быстро шепча литанию, которая выручила меня и против предыдущего якоря, я наблюдал за тем, как сосуды, будто змеи, пытаются сдавить нашу парочку, оплетая все новыми и новыми кольцами, но все уже было готово — взрыв осколков, и энергозаряды от моей защиты разорвали структуру наших пут, раскидав ошметки по разным уголкам зала. Упавшие в кровь вены начали с мерзким хлюпаньем всасывать окружающую жидкость, распрямляясь и формируя монструозные очертания сосудистого монстра, чей силуэт начал собираться неподалеку от нас.

— Ты что-то услышала, да?

— А? Я, услышайт всплеск, мяу, — быстро сказала девушка, закивав и ткнув пальчиком в сторону одного из углов, который уже был опутан подобием толстой алой паутины из раздувшихся капилляров, среди которых мощный свет браслетного фонарика выловил поблескивающий белесый камушек — наверняка семя Ойтаци.

— Пулеметный огонь на подавление, орудие — в центр той неведомой хренотени, — махнув в сторону шелестящей отростками твари, я заскользил по начавшей бурлить крови, чувствуя, что она снова начинает уплотняться. Вокруг меня полетели серые сгустки наплечного оружия немки, поддерживаемого вторым пулеметом; вместе с тем низкое гудение нарастало и, взвыв, разбухшая сосудистая тварь попыталась опрокинуть Грету в бурлящую алую бездну, но та, покачивая от усердия хвостиком, выпустила заряд в центр монстра. Куски напитавшейся кровью плоти со шмяком ударились о стенки, став стекать по каменной кладке, тогда как попадания пулеметных сгустков проредили сложный рисунок капиллярной паутины и я, зарядив «полеломку», ударил сразу двумя руками в рыхлое месиво — фантомная энергия расползлась по всей площади, разрушая конструкцию взвывшего Якоря, после чего я подцепил повисшее на нескольких ошметках вен Семя и резко дернул.

Несколько зарядов пулемета воткнулись в железобетонную стенку пустого и темного ангара, а затем, жалобно мяукнув, Грета чуть не расплакалась, увидев, что вся перепачкана в чужой крови — должно быть, с ее любовью к чистоте и аккуратности столь неопрятный вид был даже страшнее, чем сам факт того, что это были останки. А за этим последовала немая сцена.

Элька и Танька удивленно смотрели на ушки Греты и ее вяло покачивающийся хвостик, пока немка часто моргала, рассматривая кибернетическую девицу и явно недоумевала, почему я еще не приказал ее пристрелить.

— Так, некогда нам тут подробно знакомиться… Если коротко, то все здесь — свои.

— Раз ты так говорийт… — опустив пушку, Грета все еще внимательно следила за Элькой, но все же достала батончик и принялась усердно жевать. Да и по ней было видно, что защитный фантом выглядит как еле заметный дымчатый силуэт.

— Кошка, — коротко объявила Элька.

— Хочу потискать, — добавила Танька, и немка чуть не поперхнулась батончиком, смотря на меня в поисках поддержки.

— Для подобного пока нет времени. Маша, Сара и Дженни тоже заперты в подобном измерении, так что я — за ними, — напомнил я, хотя и понимал, что девчонкам просто хотелось бы хоть ненадолго отдохнуть от всей этой чертовщины, так что для начала я вывел их из ангара. Деревца здесь тоже были, так что можно было укрыться, хотя и вероятно нахождение фантомов поблизости, да и стрельба вдалеке ничуть не настраивает на спокойный лад. — Грета, защити Таню, пожалуйста.