Смертные тени

Марр Мелисса

ГЛАВА 18

Настоящего сна у Рей не было, однако она могла достигать медитативной тишины, помогающей восстановить силы. Она плыла в волнах серой пустоты, недосягаемая для мира.

— Ты?

Рей сосредоточила внимание на пещере и вернулась в состояние, которое по привычке называла бодрствованием. Вот они, знакомые каменные стены пещеры — ее «дом», где ей пришлось обитать последние сто с лишним смертных лет. В темной нише стояла… королева фэйри. В левой руке она держала разбитое зеркало. Под ногами

у нее валялись осколки, словно кости мертвецов на давнишнем поле битвы.

— Все эти зеркала — жалкие стекляшки. Ни одно не показывает мне то, что тогда показало твое зеркало.

Сорша швырнула оправу на пол, где осколки послушно соединились и вновь стали зеркальным стеклом.

— Ты побывала в моем разуме, — сказала Высокая королева.

«Как она меня нашла?» — подумала Рей, вздрогнув.

Тут же она сделала вид, будто просто забрела в пещеру и прилегла отдохнуть на большой плоский камень. Конечно, это было иллюзией, но давало подобие опоры в реальном мире.

— Да, побывала, — ответила она, глядя Сорше в глаза.

— Я не давала тебе позволения жить в Стране фэйри. Не помню, чтобы ты обращалась ко мне за разрешением.

Последнюю фразу она произнесла с вопросительным оттенком. Рей заметила, что Высокая королева рассеянно смотрит куда-то вдаль. Здесь Сорша не была такой красивой, как во сне. Ее властность вызывала отвращение, равно как и жесткость. Не было яркости ощущений, словно Рей глядела на королеву сквозь толстое и не слишком чистое стекло.

Рей даже стало жаль Соршу, если можно жалеть ту, кого боялась она сама, кто все время толкал Девлина на отвратительный путь убийств. Одно королевское слово могло погубить и его, и Рей. Вспомнив об этом, невольно призадумаешься, стоит ли жалеть Высокую королеву.

Рей встала и отошла подальше, тоже вступив в тень. Так ей было легче скрыть страх и растерянность от внезапного вторжения Сорши в ее жизнь.

— Могу ли я попросить разрешения сейчас?

Сорша ответила не сразу:

— Не уверена. Сомневаюсь, что мне понравится твое самовольное вторжение в мои сны… и в сны других моих подданных. Это нарушает приличия.

Рей молчала. В ее далекой смертной жизни очень пеклись о соблюдении приличий, и обвинение кого-то в непристойном поведении считалось весьма серьезным. Давнишние привычки вдруг ожили, и Рей почувствовала желание извиниться за свою бестактность. Но она тут же спохватилась. За что извиняться? Она не сделала ничего предосудительного. Лишь попыталась облегчить страдания горюющей матери. Уж если извиняться, так перед Девлином, за то, что выдала себя. И Рей осталась стоять молча, скрестив руки и опустив голову. Это казалось ей самым подходящим ответом.

— Вот только не знаю, каким способом тебя казнить. У тебя нет тела, а потому не будет крови. Это усложняет задачу.

Бессердечная, неуступчивая. Живое воплощение разума и логики. Таким же многие фэйри воспринимали и Девлина. Рей стало очень неуютно.

—

Понимаю, — тихо сказала она — Ты уже пыталась меня умертвить?

— Нет.

— А можно спросить…

— Нет!

Теперь Сорша сидела на серебряном троне, стоявшем на возвышении. Еще мгновение назад никакого трона не было. И трон, и колонны, и мраморный пол — все это появилось по воле королевы.

«Мы уже не в пещере», — с содроганием подумала Рей.

Значит, Сорша способна перемещать ее в пространстве.

«Или она… изменила мир вокруг нас?»

— К счастью для тебя, я решила воспользоваться твоими способностями.

Сорша подняла руку, подзывая кого-то к себе. Вперед выступили две смертные женщины, лица и тела которых скрывала серая материя. Рей видела лишь их руки и ноги.

Может, она встречала этих людей в своих снах или во время прогулок в теле Девлина? Но кого узнаешь по рукам и ногам? И Рей продолжала молча стоять возле трона.

— Усните! — приказала смертным Сорша. — Прямо здесь.

Пол представлял собой красивую мозаичную картину — настоящий шедевр искусства. Но жесткий холодный пол никак не предназначался для сна.

Тем не менее женщины послушно опустились на мраморную мозаику. Они легли, скрестив ноги и сложив руки на животе, — похожие на мертвецов, ожидавших погребения. В этих позах они застыли у основания подиума. Однако ни одна не уснула.

Рей обдумывала, надо ли сказать об этом королеве. Ее слова могли еще сильнее рассердить Соршу. А если женщины все-таки спят, Сорша прикажет ей проникнуть в их сны. Возможно, на это у нее имелись свои причины, говорить о которых она не желала.

— Расскажи мне об их снах, — потребовала Сорша.

— Они не спят.

— Как это не спят? Я приказала им спать, и они заснули.

Бесстрастный взгляд Сорши не располагал к спорам с нею, и тем не менее Высокая королева ошибалась.

— Я не могу войти в их сны, если они не спят, — солгала Рей.

Она умела создавать видения и у бодрствующих. Это требовало больших усилий, но если эти люди обладали живым воображением (а большинство смертных в Стране фэйри им обладали), Рей вполне сумела бы заставить их уснуть по-настоящему. Правда, ее опыт был невелик, поскольку Девлин прятал ее в пещере. Но кое-чего она все- таки добилась, пробуя свои силы на фэйри и смертных, если подворачивалась такая возможность.

— Заставь их спать.

Сорша оправляла платье, сидя на своем явно неудобном троне. Внешнему виду и наряду она уделяла куда больше внимания, чем двум смертным женщинам у ее ног.

— Они не спят, — повторила Рей.

Она не знала, когда у Высокой королевы кончится терпение, но пожалела, что не простилась с Девлином.

— Спите! — вновь приказала смертным Сорша, однако те никак не засыпали.

Высокой королеве удавалось менять пространство, но даже она была не властна над биологическими процессами живых существ.