Смертоносная зима
Шрифт:
Молин брел под холодным солнечным светом, ища спасения и сознавая, что его бессознательные поиски являются проявлением силы, которой он опасался. И все же рассудок не предал его; его жреческая часть была способна принять путь, подсказанный интуицией: Рэндал, колдун, ставший пасынком. Освобождение волшебника станет побочным результатом других замыслов Молина, и, освободив его, жрец с большой долей вероятности сможет рассчитывать на сведения, которые даст ему отвергнутый чародей.
Уэлгрину потребовалось около трех дней, чтобы найти Никодемуса. Официальные источники отрицали тот
— Его просто трясет от пьянства, и он действительно похож на человека, связавшегося с ведьмами, — доложил Уэлгрин, когда они с Молином вернулись, чтобы обсудить план дальнейших действий.
Жрец задумался, на кого похож он сам; известие о том, что в его жилах течет кровь ведьмы, никоим образом не способствовало спокойствию его души.
— Попробуем предложить ему услугу за услугу. Когда ты сможешь привести его ко мне?
— Нико очень странный — даже для сына шлюхи Не думаю, что он согласится на встречу. Нельзя забывать и того, что он обучался в Бандаре. Даже мертвецки пьяным стоит ему прикоснуться к тебе — и через два дня ты покойник.
— Тогда нужно захватить его врасплох. Я подготовлю экипаж, мы посадим в него детей. Привезем их к «Держи пиво». Я верю Буревестнику. Как только Стелс увидит детей, наша проблема будет решена.
Уэлгрин покачал головой.
— Я в этом не участвую. Если не принимать во внимание взимание налогов, «Держи пиво» не место для моих воинов. Вам лучше отправиться туда со своими жрецами.
— С моими жрецами? — расхохотался Молин. — С моими жрецами, Уэлгрин? Да мне служит горстка послушников и старцев — единственные, кто не ушел в «Край Земли» вслед за Рашаном. Мое положение в Бейсибской империи прочнее, чем в своей собственной.
— Тогда возьмите воинов-бейсибцев — пора им начинать отрабатывать свой постой в этом городе. Мы обливаемся потом, защищая их.
— Ладно, что-нибудь придумаю. Дай мне знать, когда Нико будет на месте.
Вот почему Молину пришлось обратиться к роду Бурек, отобрав шестерых воинов, чей вкус к приключениям, возможно, превосходил их рассудительность. Он еще обрисовывал план действия, когда Хокса доложил, что нанятый экипаж готов. Обоих детей и Сейладху, танцовщицу, подняли с постелей. Бейсибские храбрецы сменили пестрые шелка на строгие одеяния жрецов Вашанки, только когда настала пора выезжать из дворца.
Как и следовало ожидать, Нико оказался пьян. Слишком пьян, испугался Молин, чтобы от него была какая-то польза. Жрец наградил его увесистым пинком, который обычно гарантированно поднимал любого пасынка, если он находился в сознании. От вина язык у Нико заплетался, он стал что-то мямлить о колдовстве и смерти, речь его была даже менее понятной, чем у Артона. Ходили слухи, что Роксана похитила у Нико мужское достоинство и привязала к себе пасынка паутиной патологической чувственности. Молин, понаблюдав за ним, понял, что ведьма-ниси украла нечто более важное: зрелость. По кивку жреца бейсибцы потащили безвольного Нико к экипажу.
Оставив их, Молин только теперь обратил свое внимание на перепуганного
— Что он сделал? — вмешался жрец.
— Нарисовал картину.
— Это не преступление, Дженник, даже если она не удовлетворяет вашим эстетическим требованиям.
Приблизившись на шаг, он узнал художника, раскрывшего заговор убийц несколько лет назад.
— Ты — Лало, не так ли?
— Это не преступление, как вы и сказали, господин иерарх, — это не преступление. Я художник, я рисую портреты, рисую лица людей, чтобы поддерживать форму, — так воины тренируется на площадке для занятий.
Однако, несомненно, художник-илсиг боялся, что все же совершил преступление.
— Покажи свою картину, — приказал Молин.
Лало попытался вырваться из рук бейсибцев. но был недостаточно быстр. Пальцы Молина сомкнулись на шее художника. Втроем — Молин, Лало и портрет — они подошли к висящему на экипаже фонарю как раз в тот момент, когда оттуда вывалился протрезвевший трясущийся Нико.
— Никодемус, — сказал Молин, изучая незаконченное смятое полотно, приколотое кнопками к обломанной доске, — посмотри на это.
Живописец изобразил Нико, но не пьяного наемника в кабаке с побеленными стенами. Нет, центральная фигура картины была облачена в древние доспехи и смотрела вперед с большей жизнью и волей, чем обладал сейчас пасынок. И все же не это было самым странным в картине.
Лало запечатлел на ней еще две фигуры, ни одна из которых, ни разу не ступала ногой в «Держи пиво». Одним, выглядывающим из-за плеча юноши, был мужчина со светящимися голубыми глазами и медвяными волосами: таким Молину запомнился Вашанка за мгновение до того, как исчез в бездне между двумя пространствами. Второй была женщина, чей едва намеченный контур странным образом выделялся на черном фоне, затмевая и человека, и бога. Лало прервали, но Молин узнал ведьму-нисибиси, такой была его мать, такой была и Роксана.
Он, все еще разглядывая картину, когда Нико отпустил живописца-илсига. Пасынок заговорил о Гискурасе и Артоне так, словно он один понимал их суть. Дети, заявил Нико, должны получить воспитание в Бандаре — острове в месяце плавания от Санктуария. Когда Молин поинтересовался, как именно предполагается перевезти двух Детей Бури, чье настроение уже движет камни, через просторы изменчивого океана, пасынок ответил весьма туманно.
— Ну, хорошо, они никуда не поедут до тех пор, пока мой напарник Рэндал, которого, как я слышал, захватила Роксана — не вернется ко мне целым и невредимым. Тогда я найду Темпуса и спрошу, что нужно делать, если он, конечно, пожелает ответить, с ребенком-богом, которого вы так бесцеремонно наслали на этот город, у которого и так предостаточно бед. Но в любом случае его решение нисколько не поможет вам. Вы поняли, что я хотел сказать?
Молин понял. И ощутил покалывание внизу спины. Ведовская кровь прихлынула к глазам и кончикам его пальцев. Он увидел Никодемуса так, как его видела Роксана: его маат, его сила и чувства были выставлены напоказ, словно на званом обеде императора — и жрец ощутил голод своей ведовской половины.
Нико, не замечая мучений Молина, продолжал излагать свои требования: Молин должен достать доспехи Ашкелона в Гильдии магов, и тогда Нико вместе с отрядом воинов-жрецов возьмет приступом жилище Роксаны.