Сминающий

Ящерицын Владимир

Первая ступень тренировок Огня - это изменение формы пламени свечи. Вторая - факел, третья - костер. И лишь после этого можно было приступать к созданию собственно огня из своей чакры. Можно было конечно и раньше, но Огонь не прощает ошибок, как и Молния. Небольшая погрешность и - привет, ирьенины...

Именно поэтому я захожу с дальнего конца.

Огонек свечи дрогнул и изогнулся вопросительным знаком, а потом, повинуясь моей воле, стал завязываться в узел. Однозначно, Огонь дается мне легче Воды и Земли. Если контроль настолько

хорош, можно кое-что попробовать более сложное.

Неожиданно я почувствовал желания пламени. Оно было голодно и хотело расти. Пфе! Голодно? Пламя? Да оно всегда голодно...

Попробовать изменить свойство чакры? Но сначала создам покров - он сможет сработать в качестве защиты. Да и 'кайтен' в любой момент можно будет создать.

И лишь в последний момент, когда я уже хотел провести эксперимент, я понял, что я сейчас нахожусь у себя дома во дворике, а даже не особо сильные техники Огня могут его поджечь. Поход же на полигон сейчас невозможен.

Я вздохнул и отпустил огонек свечи. Тот, ярко пыхнув, вернулся в свою обычную форму.

Четвертая тренировка - Ветер. Здесь тоже может мне помочь свеча. Нужно создать порыв или поток воздуха, могущий поколебать ее огонек. Почему-то во всех книгах говорилось про разрезающее свойство ветра, но...это ведь глупо! Разрезание всегда было прерогативой молнии или, на худой конец, Воды... Воздух всегда манипулировал, грубо говоря, разностью давления в газообразной среде. Оперируя с этим свойством можно было достичь разных природных проявлений: от слабых воздействий навроде ветерка до всесокрушающих - торнадо и бури. Была также другая сторона этого, считающаяся уже искусством: создание крайне низкого давления в определенной области и изменение химического состава воздуха...

Откуда здесь воздух приобрел рассекающие свойства - я просто не понял.

Именно поэтому я стал тренироваться не в разрезании бумажных листиков, а в управлении потоков воздуха.

Задув, в конце концов, свечу порывом ветра, я перешел к последней стихии - Молнии.

А вот здесь меня ждало разочарование - мне так и не удалось создать искру между указательными пальцами левой и правой руки.

Кроме того - не было того слабого ощущения, что как будто я чувствовал как производить воздействие...

Битых два часа я промучался, так ничего и не добившись.

Очевидно, Молнии у меня нет. Вообще.

Незавершенный... Риннегган...

Перед глазами встало ухмыляющееся лицо Орочимару.

И меня обуяла ярость. Одним коротким воздействием телкинетики я смял и тарелку, воду, свечу и спички в небольшую сферу грязи. Подержав его пару секунд, я бросил ее в далекую цель по высокой дуге и попал почти в центр. Грязь брызнула, замазав всю цель.

Перед домом появилась яркая искра.

Интересно, кто это ко мне пожаловал? Надеюсь, не Орочимару стукнуло меня проведать прямо посреди дня. Хотя, в принципе, уже вечереет...

Скрипнуло стекло под чьими-то ногами. Я выпустил

покров и приготовился создать 'кайтен'. Только в этот момент меня пронзила мысль, что Хьюги не просто так меня обучили именно защитной технике. Эдак скоро меня за ноздри возьмут и будут тыкать носом куда им нужно. Не нравится мне это все. В Ишакши и то было лучше... Хотя, Эрруу что хотел то и творил.

Из коридора показался Сарутоби Хирузен в своем ритуальном наряде.

– Здравствуй, Акио.

Я чуть поклонился:

– Здравствуйте, Хокаге. Чем обязан вашему визиту?

– Да вот узнал, что ты выписался и решил тебя проведать.

Грустно улыбаюсь:

– К сожалению, угостить мне вас нечем. Сам буду питаться в 'Ичираку'.

Он улыбнулся:

– Нет-нет. Мне, да еще объедать сироту! Я вот слышал: ты восстановил память Анко?

Я наклонил голову на левое плечо:

– Для меня - это было не сложно, для нее же - очень больно. Мне жалко ее.

– Понятно... Собираешься поступать в этом году в Академию?

– Конечно.

– Вот и хорошо.
– он прошел мимо меня в гостиннную и посмотрел снизу в дыру в потолке.
– А как у тебя с деньгами?

Хоть Хирузен на меня и не смотрел, я пожал плечами:

– У отца были некоторые сбережения. Да и я договорился с Иноичи-саном о работе в его цветочном деле.

– Это хорошо.
– он неожиданно повернулся ко мне и пронзительно взглянув мне в глаза, произнес: - Анко испытывает вину, за то, что сделал ее учитель. Она очень ответственная и умная девочка. Я хочу, чтобы она за тобой присматривала - негоже мальчику, потерявшему родителей, жить одному.
– я думал, что меня уже ничего не может шокировать, но я ошибался. Разумом то я понимал, что носителя даже неполного риннегана одного не оставят, но мне думалось, что хватит и пары АНБУ.

– Н-н-н-о-о...
– с трудом справившись с эмоциями, произношу: - Я думал, хватит и присмотра АНБУ...

Хирузен помрачнел:

– Сейчас каждый из шиноби на счету - на границе замечены отряды Облака. Все идет к очередной войне.

– А если Орочимару?..

– Ну, Анко не так слаба и сумеет задержать своего учителя, пока не прибудет помощь.

– А-а-а-а...

– Кроме того, Анко помнила координаты некоторых убежищ Орочимару. На проверку их я уже отправил клманды. Одна из них уже сообщила, что он был ранен и уже покинул границы страны Огня.

– Но кроме него...

Хокаге улыбнулся:

– Твой риннеган незавершен. Поэтому, ты пока мало кому интересен...
– это-то да, но... Однако он продолжил: - ... и я бы тебе посоветовал по-дольше его развивать, а если...
– он снова посмотрел на пролом в потолке: - ...то скрывать это всеми силами.

Я, как рыба, глотнул воздуха и прошептал:

– Спасибо за совет, Хирузен-сама.

Он еще раз коротко взглянул мне в глаза и, повернувшись, пошел к выходу. Я последовал за ним.