Smooth Operator
Шрифт:
Я успокоилась. Не хотела отправляться к Каю, решила погулять по замку, ведь все-таки раньше здесь жили мои предки. Прогулка умиротворяла, и я потихоньку начинала забывать эмоции, накатившие на меня. На душе все еще было гадко, но я могла мыслить здраво.
Везде висели картины, и я останавливалась у некоторых портретов, чтобы посмотреть на некоторых потенциальных предков, живших в замке. В одной из последних галерей я наткнулась на самый свежий портрет. Мужчина с сединой в волосах, рядом – женщина, видимо, та самая. Перед ними стоял юноша лет шестнадцати, видимо, это и был предок Эдварда. я пригляделась
Собираясь уже уходить, я мельком увидела еще один портрет, и сначала мне показалось, что я смотрелась в зеркало. Портрет был буквально месяцем моложе предыдущего, он изображал девушку, которая была точь-в-точь похожа на меня. за исключением некоторых мелких деталей. Я должна была быть ее потомком. Кай не говорил, что она была старше брата. На вид ей было восемнадцать. Снедаемая любопытством, я прочла табличку рядом и сразу же отпрянула от портрета. Это было слишком. Это все было слишком. Ее звали Изабелла.
– Ты - гадкий манипулятор! – Я выбежала из замка и кинулась к Каю, облокотившемуся на машину. Я стирала слезы, подступающие к глазам, и пыталась не закричать. В голове проносилась одна и та же фраза: «Вампиры любят только раз». Аро сказал, что я – не Изабелла. И теперь я знала, кто она. И я знала, что Кай ее любил. Я была как две капли воды похожа на нее. И от этого мне было еще больнее. Кай просто нашел себе замену. Куклу, пародию на девушку, которую он никогда не перестанет любить.
Кай был на удивление спокоен. Он не отвечал, а просто смотрел на меня, скрестив руки на груди. В эту секунду я ненавидела его еще сильней, чем когда только приехала в замок.
– Все это время ты манипулировал мной, заставил влюбить в себя, хотя никогда не испытывал ко мне никаких чувств! Нашел замену Изабелле, не сомневайся, я знаю, что ты любил ее. Сколько можно меня топтать? Сколько? Разве моя душа ничего не стоит? Разве я могу страдать, если ты того пожелаешь? Я ненавижу тебя! Ненавижу. – Я села на землю, закрывая лицо руками. Я не видела Кая, но я слышала его раздраженный голос.
– Разве я что-нибудь тебе обещал? Разве признавался в любви? Клялся в верности? Да, я любил ее и до сих пор люблю.
– Скажи только одно – зачем? – Я взглянула ему в глаза, пытаясь найти там отблески настоящих чувств. Там был только холод.
– От скуки. Из желания отомстить девушке, отвергшей меня несколько веков назад. Вампиры любят только раз, и, несмотря на то, что вы так похожи, я не полюблю тебя.
Каждое слово – как нож по сердцу. Я рано поверила в него. Он растоптал меня снова. Он забрал мою свободу, мое сердце, а теперь и волю к жизни. Я проклинала себя за то, что полюбила его, жестокосердного, холодного убийцу. Я проклинала его за то, что он не полюбил меня. Я проклинала мертвую девушку за то, что навеки забрала его холодное сердце. Теперь я знала, что надо было делать. Какой был смысл надеяться на лучшее, когда все, что было в моей жизни хорошего, забрали?
Комментарий к Часть моей крови
Пожалуйста, пользуйтесь публичной бетой, а ещё оставляйте комментарии. Это очень важно! Ваш автор.
========== Лучше смерть ==========
Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что
Кто побежден? Кто побежден?
Все передумываю снова.
Всем перемучиваюсь вновь,
В том, для чего не знаю слова,
В том, для чего не знаю слова.
Была ль любовь?
Из к/ф «Жестокий романс»
Всю дорогу назад Кай молчал. Я боялась показать свои чувства и не смотрела на него, глотая все время подступающие слезы. Мысли немного путались, я то забывалась во сне, то снова просыпалась в омуте эмоций, и от этого становилось все хуже и хуже. Я была опустошена, но все равно чувствовала разочарование и боль. Мне казалось, что последние несколько недель я жила, словно в болоте, увязая в боли, которая со временем притуплялась, и я думала, что больше не тону, но стоило сделать еще один шаг — и я снова погружалась в вязкое дно. Если подумать, боль никогда не отступала, а лишь притуплялась новыми ощущениями.
Пытаясь хоть немного отвлечься, я думала, что буду делать завтра. Аро дал мне выбор — либо обращение, либо смерть. Несколько часов назад я бы сомневалась в ответе, сейчас все сомнения растворились в медленно гаснущим разочаровании, и я представляла себе, как встану в середине зала, посмотрю Аро в его отдающие дьявольщиной глаза и скажу: «Лучше смерть».
Лучше смерть.
Быть верной Вольтури — значит предать саму себя. И я чувствовала себя жалкой, ведь
недавно я бы согласилась на это. Я была человеком, и ничто человеческие мне не было чуждо. Слабость, которую я питала к Каю, раздражала, из-за нее я повела себя глупо, раскрывая свои истинные чувства. Меня кидало из крайности в крайность — от нежелания жить до небольшой толики счастья и обратно. Я чувствовала себя жалкой. Я была жалкой. И от этого было мутно на душе.
Кай свернул с шоссе, и солнце, закатывающееся за горизонт, немного слепило в глаза. Я знала, что сворачивать было рано, что до Вольтерры еще несколько часов пути, но спрашивать о чем-либо Кая я не хотела. Молчание напрягало, и я снова попыталась заснуть, но тщетно. За окном потемнело, небо еще немного отливало желто-розовым, но выше уже зажглись первые звезды. Невдалеке послышался гул взлетающего самолета, и я встрепенулась, протирая глаза и прикрывая зевок рукой. Я не смотрела на Кая, но могла поклясться, что в этот момент он усмехнулся. Короткая усмешка возродила множество воспоминаний, сметающие к чертям стену, за которой я пыталась спрятаться от душевных мук. Я любила его. Не могла не любить. И все-таки, лучше смерть.
Аэропорт встретил нас тысячами огней. Удивленная, но не подающая вида, я ждала, что будет дальше. Припарковав машину, Кай повернулся ко мне и заставил посмотреть на себя, сверля меня немного раздраженным взглядом. Его глаза были холодны, и я еле сдержала всхлип, рвавшийся наружу вместе со слезами.
— Это твой билет. — Он протянул несколько бумаг и вложил их мне в руки, когда я не смогла пошевелиться, зачарованно глядя на билеты в его руках. — До Сиетла, там тебя встретит Карлайл.
Я опять сдержала возмущенный возглас. После того, как Эдвард оставил меня у Вольтури, я враждебно относилась ко всем членам его семьи. По какой-то неведанной мне причине я смогла сохранить каменное выражение лица.