Смотри...

Кофф Натализа

– Скажу, если пообещаешь не бить меня, по крайней мере по лицу, - заявил он, - У тебя знаешь ли удар очень поставлен.

– Папа сына хотел, - пожала я плечами, - Даже расстраивался первые сутки, что я родилась, а не сын. А потом порадовался.

– Я, знаешь ли, тоже очень рад, - улыбался парень, - Что ты не мужик.

– Да я в жизни не поверю, что ты бы геем стал, - подначивала я Любашика. Поймала себя на мысли, что беззаботно трепаться с ним тоже классно.

– Не, я же серьезно, - в шутку обиделся Любомир, -Я может поэтому и орал тогда на тебя, любовался твоей попой

и злился. Понимал, что мужик на байке, а все равно хотел.

– Не ври уже, - засмеялась я, а парень только руками по моим бокам водил, щекоча.

– Не имею такой привычки, -парировал он и, перевернувшись на спину, утянул меня за собой. Теперь пришла моя очередь опираться на локтях и нависать над ним. Мы вновь целовались, просто не смогла удержаться.

– Если не остановимся, ужин придется отложить, - прохрипел Любомир, прижимаясь губами к моему лбу, - Ты давай в душ. А я еду распакую. Сбор на кухне. Идет?

– Знаешь, ты там в ментуре своей, наверное, взводом командуешь, - ворчала я, но от парня отлипла.

– Прости, - Любомир поймал меня на самом краю кровати, когда я уже ноги на пол спустила и собиралась отыскать одежду.

– Я подумаю, - милостиво сообщила я и подняла с пола его рубашку. Надела на себя и бросила на любимого озорной взгляд через плечо, - Чем будешь замаливать прощение?

– Хлебом и зрелищами, - ответил Любашик, скользя взглядом по моему телу в его рубашке.

Смеясь, отправилась на поиски ванной. Оказавшись в нужной комнате, внимательно осмотрела ее. Не вооруженным взглядом было ясно - комната, как в прочем и вся квартира, принадлежит женщине. В душе всколыхнулась необоснованная ярость. Вот не да Бог он меня притащил к одной из своих бывших! Дневной мордобой покажется милой сказкой!

– Любашик!
– прокричала я, вполне себе миролюбиво, по крайней мере, постаралась сильно не рычать, - Чья, говоришь, квартира?

– Ты обещала не драться, - напомнил этот гад, и как удалось так близко подкрасться? Уже стоял за моей спиной и руками по бедрам поглаживал.

– А я не больно, - пообещала я и, повернув голову, посмотрела в лицо этому засранцу.

– Полинки Суворовой, - ответил парень и губами к моему уху прижался. Внизу живота вновь зашевелилось возбуждение и сладко заныло все тело.

– Той, которая Полька-любимая?
– предположила я, понимая, что ревность немного улеглась.

– Так точно, - хрипло шептал Любомир, - пересмотрел планы. Давай сначала примем душ, а потом поужинаем? Меня так заводит, когда ты ревнуешь. Жуть просто.

Ответить не позволил. Наглым образом затащил под душ и значительно увеличил время купания. А я и забыла, что нужно бы возражать.

После купания пришлось мыться еще раз, теперь уже я выгнала парня из ванной, велев греть ужин. Он возмущался, ворчал, но поскольку и сам был голоден, послушно покинул помещение. Ужинали мы, сидя в кухонной зоне. Любомир поглощал еду со скоростью звука, а я только с улыбкой любовалась парнем. Красивый он все-таки. И букет красивый подарил, даже не забыл в воду поставить. А потом был десерт. Этот гад порылся в холодильнике, извлек оттуда большой контейнер с шоколадным мороженым и потянул

меня за руку обратно в направлении спальни.

– Знаешь, я просто обожаю мороженое, - сообщил он мне.

Предположила, что мы просто полежим в тишине, ну или телек включим, и поедим десерт. Нет, этот гад все продумал. Заставил меня улечься на кровать и принялся сам, в одну харю, трескать шоколадную сладость. Я первую минуту возмущалась, а вторую истошно вопила. Поскольку этот подлец сначала перепачкал меня в шоколадной липкой смеси, а потом принялся все это дело слизывать, при этом причмокивая и комментируя, как сильно ему все это нравится и как безумно он любит меня и мороженое. Возмущаться перестала и поняла, что сладкое тоже люблю, особенно, если оно слизано со стратегически важных мест двухметрового мужского тела.

А потом мы лежали в темноте, обнимая друг друга. Спать, несмотря на усталость, не хотелось. Лежала и смотрела на парня в мягком свете лампы. А он был настолько близко, что вполне можно было бы пересчитать его длиннющие ресницы. А еще мы говорили. Он спрашивал меня обо всем, о детстве, о школе, о родне, о друзьях. Я в ответ интересовалась его жизнью. Любомир поделился, что родители Поликарпа Сергеевича приняли гораздо больше участия в воспитании его и Лены, чем его родители. Вот он и хотел познакомить меня с тетей Тоней и дядей Сергеем, которым, по его уверениям, я несомненно понравлюсь. Меня, правда, смущал тот факт, что они по совместительству являлись родителями шизоидного пре... Поликарпа то есть.

– А теперь давай о мальчишках, - заявил Любомир, - Колись, с кем встречалась, к кому на свидание бегала.

– Не боишься, что задам тот же вопрос?
– усмехнулась я, понимая, что если до него у меня никого не было, то он точно не был монахом.

– А мне скрывать нечего, - заявил Любомир, - То, что было до тебя, там и осталось. Теперь у меня есть ты.

– Тогда я воздержусь от вопросов о твоей прежней бурной половой жизни, - проворчала я. Вот почему мне хочется оттягать за волосы каждую бабу, побывавшую в его постели? Дурацкая ревность!

– Ничего там бурного не было, - вздохнул Любомир, и еще ближе придвинулся, - Ты единственная, кого я люблю. Родня не в счет.

– А Полина?
– взглянула на парня, а он, вопреки моим ожиданиям, не рассмеялся.

– А что Полина?
– переспросил он, - Полька Ленкина подруга с детства еще. Она как сестренка мне. И потом, Удав у нас суров со всеми, кроме нее. Так что, даже если бы у меня и имелись к ней какие-то чувства, меня бы здесь сейчас с тобой точно не было. Меня бы вообще на этом свете не было.

Я улыбнулась. А с виду Давид показался вполне лояльным, добрым и воспитанным.

– Знаешь, теперь я его отлично понимаю, - вдруг нахмурился парень, - Как этого твоего урода вспомню, хочется ему пару костей сломать.

– Леха не мой, - поправила я Любомира.

– Это верно, - согласился сосед, - Но все равно хочется тебя запереть в спальне и никуда не пускать.

Мы замолчали, Любомир нахмурился, а потом начал улыбаться, внимательно изучая мое лицо.

– Все, нашел в тебе единственный минус, - сообщил он.