Смотрящий по неволе
Шрифт:
И столько уверенности в словах Шрама было, что банщик натурально рыпнулся мчаться за «Русским размером». Только не помчался, ибо блондин, не глядя, притормозил его за полу халата.
— Ты че здесь командуешь? — тем не менее чуть снизил обороты блондинчик. Слова он цедил, как глотки дорогой конины вроде «Крувуазье». При этом выпирающий кадык подрагивал нервно и хищно. Блондин был жилист и сух, то есть скорее всего в стычке брал не массой а талантами, и наверняка занимал лидирующее положение в тройке по праву. Случись что, начинать
— Разве я командую? — типа искренне удивился Сергей, — Я просто проставиться хотел. За знакомство рюмку хлопнуть. Прописаться как бы вроде.
— А с какого болта ты здесь прописываться собрался? — снова набрал угрожающей густоты голос блондина, — Тебе что, жить негде?
— Реально негде. Вот справка, — Сергей достал и протянул бригадиру сложенный вчетверо лист бумаги. Шрам довольно легко просек по повадкам справа и слева от блондина хмурящихся кунаков, в чем те сильны. Правый, с плоским лицом и кривой въевшейся в шкуру навсегда ухмылочкой, почесывал руки и держал плечи, как заправский дзюдоист. Левый порывался по-боксерски пританцовывать.
Блондинчик почесал репу на тему: не слишком ли круто ставит себя незнакомец? Пока не нашел к чему придраться и выбрал ознакомиться с бумажкой…
…Ознакомился, сложил и не вернул. Сунул в свой карман:
— И какого болта, гражданин досрочно освобожденный, ты сюда приперся? — пустые голубые глаза блондинчика превратились в две щелочки тоньше лезвий бритвы. Ни какого уважения к оттянувшему срок человеку.
— Работу ищу. ПО СПЕЦИАЛЬНОСТИ, — посчитал нужное подчеркнуть Шрам, чтоб его лучше поняли. Сергей никак не мог отгадать: правый — дзюдо, левый — бокс, а вот на чем поднялся блондинчик?
— Может ты — каменщик или плотник?
Правый и левый гоблины заржали. Правый распахнул пасть как можно шире и даже за живот ухватился обеими руками. Левый хихикнул пару раз из корпоративного духа и быстро заглох.
— Нет. Моя специальность в справке прокурорскими чернилами указана. Статья семьдесят семь, часть «Б».
— А с какого болта ты решил, что мы тебя на работу возьмем?
— А вы меня, братаны, в деле посмотрите. Жалоб не будет.
Блондин задумался. Блондин снова почесал репу и что-то прикумекал:
— Лады. Гуляй следом, — скомандовал он Шраму, развернулся на каблуках (правый и левый братаны тоже развернулись), — Про водку этот клиент в тему гнал, — кивнул старший рыхлому банщику, — Волоки, чтоб потом не бегать, сразу три пузыря.
— Куда нести?
— В кабинет, — многозначительно объяснил блондинчик и через плечо аукнул Сергея, — Кстати, братан, что-то я не расслышал, как тебя кличут?
— Зовут меня просто и доходчиво — Храмом, — любезно откликнулся Сергей. Поскольку находился в бегах, вслух и даже в липовой справке Шрам был вынужден пользоваться неродной кликухой.
— Ну а меня прозвали Пыреем, — нарекся блондин, — Это Леха, — кивнул он на боксера, —
Так и не опробованный люкс остался сзади, хозяева и гость поднялись на второй этаж и оказались в зале, на кабинет ни как не похожем. В кабинетах не мостят кафельный пол и не ставят кафельные стены. Шраму зал сразу не пришелся по нутру — кафель хорош, когда кровь надо часто замывать. Однако напрягаться сверх положенного не следовало. Трое не планировали делать из Шрама пациента, потому что пациент на приеме в «кабинете» уже маячил.
Шнуром с болтающимся на конце кипятильником к стулу был привязан коренастый крепенький шницель, череп по центру лысый, как бильярдный шар, а по бокам увитый лавровыми вздыбленными космами. Хлебало мужика негигиенично залепляла серая полоска скотча. Присмотревшись, Шрам с удивлением заметил, что вместо левой ноги пытающийся порвать путы пленник шкарябает кафель деревянным протезом. Сразу стало понятно, зачем из окна кабинета прежде орал выключенный теперь магнитофон — чтобы покрывать другие шумы.
— Ну давай, Храмик, показывай профессиональные навыки, — мудреным оборотом нечаянно выдал блондинчик высшее образование. Он не стал приглашать к столу — краковская колбаса, маринованные огурцы, вскрытая литровка водяры — решил без проволочек приступить к делу.
— Задачу поставь, — с готовностью выступил вперед Сергей.
— Да вот, секи, эта гнида в наших Виршах кабак без спросу открыла. А теперь делиться не хочет.
— Надо, чтоб поделился? Ща сделаем, — Шрам пожал плечами, дескать, об чем базар? И перенял из руки блондинчика арматурину. С этой арматуриной он подступил к невнятно угукающему сквозь скотч и дико вращающему шарами мужичку.
Бросил косяка на Леху и Стакана. Леха явно внутренне поджался, и не потому, что арматурина перекочевала к чужаку в лапы. Пацана коробило от происходящего, то ли слаб в поджилках, то ли жизни не знает. А вот Стакан лыбился счастливо, чуть слюной не капал, Стакану ситуация была по кайфу. Стакан и сам бы с удовольствием обработал арматуриной инвалида.
— Нет, теперь делиться поздно, — цинично поправил Шрама в спину блондинчик, — Теперь надо, чтобы Александр Павлович перекинул на нас по протоколу пятьдесят один процент конторы и переписал на нас свою тачку. Хорошо бы еще, чтобы раскололся, где заначку прячет.
— А какая у него тачка? — живо внешне заинтересовался Шрам, маскируя совсем другие мысли. Когда с мужика списывают и фирму и тачку, предполагается — никто не собирается отпускать его живым.
— Последний вольвешник.
— Не слабо, — уважительно свернул губы трубочкой Шрам и одним махом сорвал скотчевую наклейку. А подозрения в голове набирали обороты. Если мужика собираются грохнуть, то кодле вполне реально понадобится и тот, кто за мокруху ответит. Ой, неспроста Пырей заначил справочку о досрочном освобождении.