Смотрю на Божий мир я исподлобья…

Губерман Игорь Миронович

* * *

Забавно мне моё еврействокак разных сутей совмещение:игра, привычка, лицедейство,и редко – самоощущение.

* * *

В жестоких эпохах весьма благотворнымя вижу (в утеху за муки),что белое – белым, а чёрное – чёрнымузрят равнодушные внуки.

* * *

Все темы в наших разговорахкипят заведомым пристрастием,и

победить в застольных спорахвозможно только неучастием.

* * *

Сегодня старый сон меня тревожил,обидой отравив ночной уют:я умер, но довольно скоро ожил,а близкие меня не узнают.

* * *

С судьбой не то чтоб я дружил,но глаз её всегда был точен:в её побоях (заслужил)ни разу не было пощёчин.

* * *

Я на гастролях – в роли попугая,хотя иные вес и габарит:вот новый город, публика другая,и попка увлечённо говорит.

* * *

Наше бытовое трепыханиезря мы свысока браним за водкой,это благородное дыханиежизни нашей, зыбкой и короткой.

* * *

А премий – ряд бесчисленный,но я не награждаем:мой голос легкомысленныйникем не уважаем.

* * *

Весьма в ходу сейчас эрзацы —любви, привязанности, чести,чем умножаются мерзавцы,легко клубящиеся вместе.

* * *

К долгой славе сделал я шажок,очень хитрый (ибо не дебил):новые стихи я с понтом сжёги про это всюду раструбил.

* * *

Сопит надежда в кулачке,приборы шкалит на грозу;забавно жить на пятачке,который всем – бельмо в глазу.

* * *

Кто много ездил, скажет честнои подтвердит, пускай беззвучно,что на планете нету места,где и надёжно, и не скучно.

* * *

Когда, восторжен и неистов,я грею строчку до кипения,то на обрез попутных смысловнет у меня уже терпения.

* * *

Моя задорная трепливость —костюм публичности и членства,а молчаливость и сонливость —халат домашнего блаженства.

* * *

Так редок час душевного прилива,ласкающего старческую сушь,что я минуты эти торопливоиспользую на письменную чушь.

* * *

Пока живу, звучит

во мне струна —мучительная, жалобная, лестная;увы, есть похоть творчества – онаживучей, чем сестра её телесная.

* * *

Шушера, шваль, шантрапа со шпаной —каждый, однако, с пыльцой дарования —шляются в памяти смутной толпойиз неразборчивых лет созревания.

* * *

С утра весь день хожу смурной,тоской дыханье пропиталось,как будто видел сон дурнойи ощущение – осталось.

* * *

Движение по небу облаков,какая станет баба кем беременна,внезапную активность мудаков —Создатель расчисляет одновременно.

* * *

Скоморошество, фиглярство,клоунада, шутовство —мастерства живое царствои свободы торжество.

* * *

Пусть ходит почва ходуном,грохочет гром, разверзлись хляби,но кто родился блядуном —идёт под молниями к бабе.

* * *

Пространство жизни нами сужено(опаска, сытость, нет порыва),а фарта тёмная жемчужинавсегда гнездится у обрыва.

* * *

С утра умылся, выпил кофеи обволокся дымом серым;к любой готов я катастрофе,любым распахнут я химерам.

* * *

В какой ни скроемся пещере,пока лихие годы минут,лихое время сыщет щели,через которые нас вынут.

* * *

Конторское в бумагах копошениеи снулая семейная кровать —великое рождают искушениечего-нибудь поджечь или взорвать.

* * *

Свобода, красота и справедливостьне зря одушевляли нас веками,мне только неприятна их плешивостьот лапания подлыми руками.

* * *

Когда мы жалуемся, хныча,мы – бесов лёгкая добыча.

* * *

Кто светел, чист и непорочен,исполнен принципов тугих,обычно тяжко замороченмечтой улучшить и других.

* * *

Где плоти воздаётся уважение,и духу достаётся ублажение.

* * *

По жизни всей отпетый грешники всехних слабостей свидетель,отменный быть я мог насмешник,но я – печальник и жалетель.