Смута
Шрифт:
Народу массу уложив.
И сразу же после событий,
Без шума лишнего правитель,
Сумел опекуна заставить,
Москву престольную оставить.
И чтобы запугать восставших,
Вождей посада допросил,
И шестерых купцов бесстрашных,
На Красной площади казнил.
Но дело волей Годунова,
Доследовать царь приказал,
И розыск начатый им снова,
Подробности такие дал,
Что
И после показаний важных,
В далёкий монастырь отправлен,
Где и удавлен, был однажды.
Покончив, с регентом правитель,
Решил добить врагов своих
И гнев свой беспощадный мститель,
На головы обрушил их.
И так сумел всех запугать,
Что из врагов его на думе,
Ни кто не смел, даже подумать,
На власть его претендовать.
И вот теперь, когда он властью обладал,
Послы своим монархам сообщили,
А также всю Европу известили,
что Годунов правителем в России стал.
И грамотно страною управляет,
А царь на троне только восседает.
Тогда бояре с грустью понимали,
Что безнадёжно царь больной
И отведён ему срок жизни небольшой,
И меж собой на думе рассуждали:
«Что если Фёдор неожиданно умрёт,
Царём царевич Дмитрий может стать,
За всё тогда придётся Годуновым отвечать
И всех их неизбежно плаха ждёт.
А так как царская жена,
Не может Фёдору наследника родить
И цесаревича монарху подарить,
То участь Дмитрия была предрешена».
Но прежде чем исполнить приговор,
Борис как настоящий, хитрый вор,
Решил от церкви помощь получить,
А чтоб она ему помощницею стала
И от врагов Бориса защищала,
Задумал патриаршество в России учредить.
Часть 2
Бояре всё прекрасно понимали
И не пришлось их долго убеждать,
И все его с царём на думе поддержали,
В России патриаршество принять.
И Годунов бояр всех убеждает,
Что Иов первым патриархом должен быть,
Ведь он умело церковь возглавляет,
И все царю всегда сумеет объяснить.
И вскоре посетил Москву Иоаким,
Антиохийский патриарх,
Его с почётом встретил наш монарх
И выслушав его с вниманием большим.
Царь в разговоре Иоакиму пояснил,
Что наступило время патриаршество в России учредить,
А чтоб его собор Вселенский утвердил,
Всех иерархов в этом
Тогда царя владыка уверял,
Что его просьбу будут на соборе обсуждать
И русскому монарху обещал,
В Москву его решенье прислать.
Тогда в Москве деньгами Иокима одарили
И в Антиохию с надеждой проводили.
Через два года царь в Москве встречает,
В сопровождении двух иерархов,
Константинопольского патриарха
и всех троих их в царские хоромы приглашает.
Дабы решение собора разузнать,
Но патриарх Иеремия дал царю понять,
Что на соборе дело важное решалось,
А патриаршество Московское не обсуждалось.
И Дорофей митрополит всё подтверждает,
Архиепископ же Арсений предлагает:
«С вопросом этим важным не спешить,
А здесь в Москве дела все с патриаршеством решить».
Тогда ж бояре от Арсения узнали,
Когда они в Россию через Польшу проезжали,
Что Ян Замойский патриарха заманил
И гостю тайно предложил.
Иеремии в Киев перебраться,
Чтоб в Речи Посполитой навсегда остаться.
При этом патриарх ему всё головой кивал
И гетману ответ дать обещал.
Когда бояре это услыхали,
То им с трудом пришлось себя в руках сдержать.
Они коварство польское прекрасно знали,
И меж собою стали рассуждать:
«Похоже, ляхи в Западную Русь решили
Константинопольского патриарха заманить
И под предлогом, якобы от турок защитить
Иеремии в Киев перебраться предложили.
А чтобы смог он Русским патриархом стать
И православие от басурман спасти,
То из Царьграда в Киев должен кафедру свою перевести
И в Речи Посполитой её заново создать.
Как только в Киеве он пожелает навсегда остаться
И окончательно с Царьградом распрощаться,
Его заставят ляхи унию принять,
А Папу римского своим главой признать»
Тогда Борис с Щелкаловым решили,
Коварство гетмана разоблачить
И патриарху сразу же на встрече объяснили.
Зачем хотят его поляки заманить:
«Чтоб в Киеве заставить его унию принять
И ноги Папе римскому лобзать».
Святейший был настолько возмущён
И новостью был так ошеломлён,
Что ни чего не смог в ответ сказать,
А призадумался, пытаясь, всё понять.
Тогда ж Борис с Щелкаловым ему всё разъяснили,