Смутные времена. Книга 7

Захаров Николай Львович

– Вот это спичка,– пробормотал Хрюкин, дотрагиваясь до светящегося места рукой и убеждаясь, что оно чуть теплое.– Это кто же такую придумал?– вопрос повис в воздухе и Артур хмыкнув, пошел обратно к колодцу. Осветив теперь его, как следует, он рассмотрел не только овальные ступеньки, но и метрах в двух от пола овальный опять же выступ. На сантиметр выступающий из стены он был расчерчен вдоль и поперек и не сумевший разглядеть его как следует, Артур спустил ноги в валенках в отверстие. Спускаться ему было страшно, так что коленки снова затряслись, но стиснув зубы, он пересилил страх и вставил носок в первый овал. Спустился без приключений и облегченно вздохнул, опасаясь все же опускаться на дно колодца и зависнув на последней ступени. Была она довольно широкой и оба валенка уместились в ней свободно. Перед лицом Хрюкина оказался как раз тот самый овал, который он заметил сверху и он мог теперь рассматривать его вблизи. Упершись левой рукой в противоположную стену, он поднес "факел" к овалу размером с обеденную тарелку и принялся рассматривать рисунки на нем изображенные. Именно рисунки. Исчерченный прямыми овал разделялся ими на восемь сегментов, в каждом из которых был изображен человечек. С ручками и ножками фигурка в каждом сегменте

что-то делала. Стояла, сидела, лежала, шла, бежала, стояла на коленях, стояла с поднятыми вверх руками, в которых сжимала стрелу и наконец, спускалась по ступеням. Рисунки просматривались на овале отчетливо, но слегка запылились и Хрюкин протер их рукавицей, вытащив ее из кармана полушубка. В результате овал засветился весь сразу, мягким матовым светом и фигурки стали видны совсем отчетливо. Хрюкин, разинув рот, разглядывая их, ткнул пальцем с опаской в тот, где фигурка спускалась по ступеням. Ему она показалась наиболее понятной и безопасной. Совершающей вполне понятные действия. Остальные можно было понять по-разному. Стоящий, например, очень не понравился Хрюкину, потому что на его личике был изображен ротик раскрытый явно в крике. Остальные головки тоже, то хмурились, то сводили рот линию в точку, а вот этот шагал по ступеням, и голова его была без глаз и рта.– "В профиль потому что",– сообразил Хрюкин и вздрогнул от раздавшегося шипения. Будто кошка рядом выдала этот звук, и следом за шипением раздался шорох задвигающегося над головой люка. Колодец слегка дернулся и явно пополз вниз. Набирая скорость и пугая Хрюкина так, что он взвизгнул по-поросячьи, вцепившись руками в ступени и выронив "факел" из руки. Факел кувыркнулся и упал на пол, продолжая светить, но теперь уже снизу вверх. А скорость движения нарастала и шипение усиливалось. Хрюкина трясло от ужаса его охватившего так, что он едва держался на весу, уперевшись лбом в светящийся овал. А на нем человечек марширующий по ступеням светился гораздо интенсивнее прочих, а в центре появился еще один сегмент, зеленого цвета. Хрюкин взвизгнув еще раз, ткнул в эту зелень пальцем и движение плавно прекратилось. Человечек, спускающийся по ступеням, уровнялся в интенсивности свечения с остальными, но высветился стоящий с поднятыми руками и стрелой в них. Шипение так же прекратилось, а в малом радиусе овала, справа от Хрюкина, распахнулся проход от пола до потолка. Он даже не понял, как это произошло. Только что серела стена и вдруг ее не стало. "Факел" на полу по-прежнему сиял, как маленькое солнце и Хрюкин, спрыгнув вниз, поднял его и высунулся в образовавшийся проем. Открывшийся ему интерьер напоминал обычный коридор, в каком-нибудь земном учреждении и он вышел из овальной камеры, сделав несколько шагов по этому, метров пяти в ширину, коридорищу, конец которого тонул во мраке. Целая анфилада дверей с обеих сторон, отбрасывали тень в свои квадраты и, Хрюкин шагнул, к тем, что ближе. Ручки он на дверном полотне, серого цвета не обнаружил и озадаченно поскреб затылок. Рука натолкнулась на шапку ушанку, и он снял ее с вспотевшей головы. Ручки не было, а было уже привычное овальное углубление, прорезанное поперек полотна с правого краю в метре от пола. Дернув вверх полотно, Хрюкин никакого результата не добился и принялся барабанить в него, сообразив, что звук и здесь может оказаться ключом. Опробованный метод сработал, дверное полотно легко скользнуло вверх, приглашая войти. Сунув "факел" в дверной проем, Хрюкин сразу понял, что попал в складское помещение со стеллажами из прозрачного, но запыленного на открытых участках материала.

– Из стекла что ли?– спросил сам себя Хрюкин и шагнул к ближайшему. Был он в шесть этажей и заставлен плотно коробками. Материал, из которого изготовили их, был похож на плотный картон коричневого цвета и Хрюкин попробовал шевельнуть одну из коробок. Оказалась она легкой и он, вытащив ее, опустил к своим ногам. Верхняя часть контейнера сдвигалась, как у школьного пенала и Хрюкин это сообразил, увидев овальное углубление с одного из краев. Потянул, и крышка скользнула вбок, открывая взгляду содержимое. Коробка была набита коробками поменьше, плотно уложенными и Хрюкин, зацепив одну ножом, вытащил ее из плотных объятий таких же рядом. Размером с пачку "Беломора" никаких надписей она не имела, зато имела рисунок. Яблоко, румяное с одного бока и узнаваемое с первого взгляда. Хрюкин повертел большую коробку и обнаружил такой же рисунок и на ней.

Пожав плечами, он принялся вертеть маленькую коробку и понял, что она тоже открывается как пенал. Одна из узких сторон сдвинулась, и Хрюкин увидел внутри порошок. Сунул в коробку два пальца, зацепил щепотку и осторожно понюхал. Пахли пальцы яблоком несомненно.

– Кисель,– предположил Артур и лизнул пальцы. Вкус тоже оказался яблочным, и Хрюкин, высыпав из коробки в рот изрядную порцию, принялся жевать. Порошок мгновенно высушил рот, впитав слюну и превратившись в вязкую субстанцию, подтвердил его догадку. Хрюкину попались высушенные и измельченные до порошкового состояния яблоки. С трудом прожевав "кисель" Хрюкин запил его из фляги водой и принялся ворочать коробки, рассматривая рисунки. На этой полке лежали исключительно с яблочной картинкой, и он принялся за другие, начав с нижней. Внизу на картинке оказалась груша и, Хрюкин, поморщившись, полез на верхние. На следующих полках он обнаружил картинки с разными фруктами и, открыв с гроздью виноградной, попробовал и этот "кисель". Виноградный оказался таким кислым, что он даже и жевать его не стал, выплюнул.

– Здесь что, фруктовые киселя только,– проворчал он обиженно, будто ему пообещали жареного поросенка, а подали на тарелке, рваный башмак с помойки. Перейдя к следующему стеллажу, упершемуся во фруктовый, через десять метров и отгороженный от него прозрачной перегородкой, Хрюкин выдернул со второй полки коробку и повертев, обнаружил изображение животного, отдаленно напоминающего корову, но с такими рогами винтом, что не дай Бог такую встретить живьем. Рога нарисованные, Хрюкина впечатлили, но не напугали. Озадачили слегка, и он полез в коробку, сдвинув крышку. Пакеты внутри контейнера озадачили его своим видом еще больше. Были они гораздо большего размера чем фруктовые и, пожалуй, вмещали в себя не меньше килограмма продукта. Крышку сдвинуть просто тоже не удалось, мешала нашлепка металлическая, заперевшая ее. Хрюкин вертел коробку, как крыловская мартышка очки и даже поболтав, приложил

к уху, но открыть ее ему не удалось и он, принялся ковырять металлическую нашлепку ножом. В результате насилия она приподнялась и неожиданно легко сдвинулась вниз. Внутри при этом что-то щелкнуло, булькнуло и зашипело. Звуки эти неожиданные так напугали Хрюкина, что он выронил, коробку на пол и отскочил от нее на пару метров. А в коробке что-то происходило, тренькало, бурлило, и через минуту крышка сама вдруг отползла в сторону, шевелением своим, заставив Хрюкина напрячься и попятиться к выходу. Но крышка отползла, замерла и выдала в пространство клуб пара и запах жаркого.

– Кастрюля,– понял Хрюкин, шагнув обратно и склоняясь над коричневым прямоугольником. Корова винторогая, рога распрямила на рисунке, и они загнулись ей за спину, сделавшись совершенно не воинственными. Запах был таким аппетитным, что Хрюкин без сомнений полез лезвием ножа в "кастрюлю" и наколол на него здоровенный кусок явно мяса. Мясо оказалось горячим, хорошо прожаренным, и Хрюкин умял его, давясь от жадности. Опустошив "кастрюльку" и не наевшись, Хрюкин вскрыл еще одну "винторогую" и, подковырнув металлическую заглушку, привел систему саморазогрева в действие, замерев рядом. Эта "кастрюлька" также забулькала и затренькала, теперь уже не пугая его, и когда крышка отползла в сторону, обрадовав его запахом и паром, он уже изготовился с ножом и рот у Хрюкина распахнулся так, что просматривались предыдущие куски, полупрожеванные. Вторую "кастрюльку" опорожнял он уже не так поспешно и даже заметил, что в блюде явно не хватает соли, ну и хлеб бы тут лишним не был. Вспомнив про хлеб, Хрюкин пожалел, что не взял с собой в колодец вещмешок с сухарями и, не доев мясо, кинулся к стеллажам в поисках картинки с хлебом. Как назло, попадались ему все больше с головами животных и Хрюкин порой вздрагивал от одного только вида, тех, кто пошел на жаркое. Узнал, правда, не многих. Одна голова была явно бараньей, но рожки были маленькие. И еще одну он точно узнал – крокодилья. Морду эту он помнил из учебника зоологии и поспешно вернул ее на стеллаж. Возможно, что мясо у крокодилов вкусное, но рожа была такой кровожадной, что отбивала всякую охоту его отведать. Наконец, порывшись минут десять, и углубившись в самый конец склада, в длину метров пятьдесят, Хрюкин наткнулся на коробку, картинка на которой обнадежила. Изображен был колос, явно хлебный и Артем тут же коробку вскрыл. Нашел он в ней что-то вроде печенья, но пресного и подумав, что это ничем не хуже чем сухари ржаные, доел оставшееся мясо, заедая его этим печеньем. Наевшись и запив обед все той же водой из фляги, Хрюкин поболтал ей возле уха и с сожалением вздохнул. Воды осталось мало.

– Продуктов полно, хоть зимуй тут десять лет, а где вода?– задал он вопрос и не получив ответа, продолжил ревизию склада, прикидывая сколько денег можно наварить на продаже этих запасов. Суммы получались фантастическими и Хрюкин повеселел. Рер выполнил свое обещание, вывел в место хорошее.– "А вода и как подняться, если что наверх"?– подумал он и вспотел от этой мысли. Наверху осталось золото. Бросив поспешно очередную коробку с нарисованной на ней посудиной с длинным, нелепым горлышком и успев подумать, что такая посуда ему и даром не нужна, Хрюкин помчался к колодцу, подняв над головой "факел". Дверь по-прежнему была распахнута и, он принялся ломать голову над рисунками, изображенными на эллипсе.

– Нажал на этого мужика и пополз сюда. Здесь он со стрелой. А если нажать сначала на этого мужика, а потом вот на этого, который стоит?– Хрюкин не стал спрашивать самого себя еще раз, он просто ткнул пальцем сначала в один сегмент, а потом во второй и эллипс захлопнулся, вздрогнул, зашипел кошкой и пополз вверх. Полз он опять, набирая скорость, но, уже не пугая этим своего пассажира. Замер и мигнул зеленым сигналом. Хрюкин ткнул на всякий случай в этот сегмент, и над головой его отползла в сторону верхняя, овальная заслонка-люк. Выскочив наверх, Хрюкин помчался к выходу из норы, освещая себе путь "факелом" и пробежав двести метров, облегченно вздохнул. Мешок его был на месте, и он даже проверять не стал содержимое, перетащив к люку и швырнув вниз. Спустился он теперь, не раздумывая и тыкая в сегменты уверенно. Шипение его уже совершенно не настораживало и не пугало, становилось привычным звуком. В этот раз он ждал, что распахнется эллипс и заметил, как часть его скользнула мгновенно вверх. Но и это его уже не удивило. Хрюкин втащил мешок в коридор и направился в открытую дверь, чтобы продолжить осмотр стеллажей. Коробку с диковинной посудиной, которая оказалась еще и с ручкой, он все же вскрыл, подумав,– "А вдруг золотая она",– посудина оказалась совсем не золотой, металл был светлый, но сама бутыль оказалась тяжелой и, помещалось их в упаковке шесть штук, емкостью литра на три.

– А может из серебра она?– прошептал себе под нос Хрюкин, присматриваясь к длинному горлышку, закупоренному пробкой. Пробка торчала сантиметров на пять, и пошарахав ее из стороны в сторону Артур сумел откупорить с трудом и звонким хлопком посудину. Наклонив ее он вылил на пол лужицу жидкости и, макнув в нее палец, понюхал.

Пахло вином, и тогда Хрюкин лизнул палец.

– Вино,– пришел он к заключению и приложился к горлышку. Вино оказалось слабым, почти без градусов и Хрюкин довольно улыбнулся: – Сойдет заместо воды,– коробок с вином оказалось штук пятьдесят и, перемножив количество, Артур пришел к выводу, что ему его хватит надолго:

– Речка рядом, если что. Помыться там, простирнуть бельишко,– хозяйственно рассудил он и полез к следующим стеллажам. На ревизию склада продуктового у него ушло часов восемь, и он так умотался, ворочая коробки, что присев по окончании работы на них же, подкрепился мясом разогретым, умяв три "кастрюльки" и выпив бутылку вина. Разомлел при этом так, что выложив ложе все из тех же коробок, застелил их полушубком и заснул мгновенно, стоило только ему расслабиться и вытянуть ноги. Явившийся тут же "ангел", буквально кипел от негодования и принялся читать ему мораль:

– Ты зачем роешься в этих коробках, как свинья?– начал он с вопроса.

– Я проголодался,– возразил ему Хрюкин.

– Ты Избранный, а ведешь себя как обыкновенный усредненный,– фыркнул "ангел".

– Я устал и проголодался,– упрямо повторил Хрюкин.

– Хорошо, ты проголодался, я понял, но зачем ты рылся в этом складе для животных так долго. Этот корм разве стоит того времени, которое ты на него потратил?

– Для каких животных?– опешил Хрюкин.

– Для домашних питомцев. Кошек, собак и прочих,– скривился презрительно "ангел".