Смысл ночи
Шрифт:
— И все-таки я не понимаю, — сказал я. — Когда я вошел в гостиную мисс Картерет, там не было никакого джентльмена. Вы точно видели, как он входит туда?
— О да, сэр.
— Вы хорошо его разглядели? Опознать сможете?
— Я видела только фалды.
— Возможно, это был лорд Тансор, — предположил я после минутного раздумья.
— Возможно, — с сомнением промолвила Лиззи.
— Нет, это навернякабыл его светлость, — сказал я, исполняясь радостной уверенности, что правильно разгадал личность
— Да, сэр. Полагаю, вы правы.
Вручив Лиззи небольшое вознаграждение для поддержания в ней усердия, я отпустил ее и постучал в дверь своей возлюбленной.
Когда я вошел, она сидела у одного из арочных окон, поглощенная вышиваньем, и только при звуке моего голоса вскинула голову и сняла очки.
— Ты привез бумаги?
Властный тон Эмили привел меня в легкое недоумение — впрочем, она тотчас извинилась, пояснив, что вся извелась от тревоги.
— Тебя кто-нибудь видел здесь? — опасливо спросила она, открывая окно и выглядывая на террасу внизу. — Тебя точно никто не видел? О Эдвард, я просто умирала от страха!
— Ну полно, полно, любимая. Теперь я здесь, целый и невредимый. А вот и документы.
Я достал из сумки письменное свидетельство ее отца, а затем полдюжины черных томиков с дневниковыми записями моей матери. Эмили снова надела очки, села за стол и принялась читать, с напряженным интересом, слова своего бедного покойного батюшки — последние слова, написанные им в жизни. Я сидел чуть поодаль и смотрел, как моя милая девочка переворачивает страницу за страницей.
— Ты прав, — тихо проговорила она, дочитав до конца. — Он лишился жизни из-за сведений, ставших ему известными.
— И лишь одному человеку было выгодно отнять у него источник означенных сведений.
Эмили молча кивнула, показывая, что понимает, кого я имею в виду, дрожащими руками собрала страницы вместе, а потом раскрыла одну из черных книжиц.
— Слишком мелко для меня. — Она прищурилась, вглядываясь в бисерный почерк. — Но ты ведь уверен, что записи миссис Глайвер подтверждают все, что мой отец обнаружил в бумагах леди Тансор?
— В этом нет никаких сомнений, — ответил я.
Раскрыв и бегло пролистав еще пару книжиц, Эмили сложила все их в стопку и спрятала, вместе с письменным свидетельством своего отца, в потайной шкапчик за портретом Энтони Дюпора в голубых шелковых бриджах.
— Ну вот, — улыбнулась она, — теперь все бумаги в безопасности.
— Еще не все.
Я достал из саквояжа письма, извлеченные из гробницы леди Тансор, аффидевит и свидетельство о моем крещении.
— Что это?
— Залог нашего с тобой будущего, — торжественно произнес я. — Будущего, где я сын и наследник лорда Тансора, а ты моя жена — хозяйка Эвенвуда.
Она тихонько ахнула.
— Я не понимаю…
— Я нашел его наконец! — вскричал я. — Неоспоримое доказательство,
Мы сели рядышком за стол, и Эмили прочитала письма, потом аффидевит.
— Поразительно! — воскликнула она. — Где ты раздобыл эти документы?
Я коротко поведал, как подсказка, присланная мисс Имс мистеру Картерету, навела меня на мысль, что в гробнице леди Тансор может находиться нечто чрезвычайно важное для моего дела.
— О Эдвард, какой ужас! Но что ты намерен делать дальше? — спросила она с горящими от возбуждения глазами.
— Я уже отослал копии бумаг мистеру Тредголду и в ближайшие же дни посоветуюсь с ним по поводу дальнейших шагов. Возможно, он возьмется сам поговорить с лордом Тансором обо мне, но я буду рад любому его совету. Ты только подумай, бесценная моя Эмили, — теперь ничто не помешает мне заявить о своих законных правах. Мы сможем пожениться к Рождеству!
Она удивленно взглянула на меня и сняла очки.
— Так скоро?
— Что тебя так пугает, дорогая? Ты ведь наверняка понимаешь, как и я, что откладывать наше бракосочетание дольше необходимого было бы невыносимо.
— Ну конечно понимаю, дурашка! — рассмеялась она, подаваясь ко мне и нежно целуя в щеку. — Просто я не смела надеяться, что это случится так скоро. — Затем она собрала бумаги со стола и тоже положила в потайной шкапчик за портретом.
В счастье своем не наблюдая времени, мы проговорили целый час, строя планы на будущее и делясь друг с другом своими мечтами. Где мы будем жить? Вероятно, здесь, в усадьбе, предположила она. Но его светлость, безусловно, пожелает обеспечить нас не только домом в городе, но и собственным поместьем, возразил я. Мы сможем путешествовать. Мы сможем делать все, что угодно, — ведь я единственный сын лорда Тансора, некогда потерянный, но ныне обретенный. Разве сможет он отказать мне в чем-нибудь?
В четыре часа Эмили сказала, что мне пора уходить, ибо сегодня она обедает с Лангэмами.
— Сердце мистера Джорджа Лангэма по-прежнему разбито? — лукаво спросил я.
Она на мгновение замялась, словно озадаченная вопросом, потом легко потрясла головой.
— Ах это! Нет, нет. Он полностью исцелился от этого недуга — до такой степени, что помолвился с мисс Марией Беркли, младшей дочерью сэра Джона Беркли. А теперь ступай, пока не пришла моя горничная помочь мне переодеться. Я не хочу, чтобы она тебя увидела.
Сияя улыбкой, она осыпала шаловливыми поцелуями мое лицо, и несколько мгновений я стоял на месте, завороженный ее веселостью и красотой, — наконец она принялась подталкивать меня к двери, выражая шутливое недовольство моим нежеланием уходить и через каждое слово отвечая на мои пылкие поцелуи.
У порога я развернулся и отвесил театральный поклон, широко взмахнув шляпой.
— Желаю вам приятного вечера, милейшая кузина, будущая леди Тансор!
— Иди же, дурашка!