Смысл жизни. Сборник, посвященный Антуану де Сент-Экзюпери № 4
Шрифт:
Святая вода
Чудо Святого Николая
Мама-ангел
Грибанова Ольга
Грибанова Ольга Владимировна. Родилась 21 июня 1957 в Ленинграде и прожила в этом городе всю жизнь.
Закончила обычную общеобразовательную школу и параллельно музыкальную школу по классу фортепиано. Мечтала ещё о художественной школе, но не сложилось. Рисовала самоучкой. Театром тоже увлекалась. Снялась в эпизоде в одном из спектаклей Ленинградского телевидения.
В 10 классе долгое время не могла выбрать из трех направлений: музыкальное училище по классу теории музыки, Академия художеств, факультет истории искусства и русское
Во время обучения на филфаке писала курсовые работы по повести Н. В. Гоголя «Невский проспект», по повести А. П. Чехова «Дуэль» и по циклу очерков М. Е. Салтыкова-Щедрина «За рубежом». Посещала спецкурс по теории стиха В. Е. Холшевникова.
С 1991 года по 2008 год работала в школе учителем русского языка и литературы. Вышла на пенсию, освоила интернет и стала блогером.
В настоящее время веду блог «Вечный студент»посвященный истории, культуре, творчеству и самопознанию.
Прозу и стихи писала с детства. В настоящее время пишу в основном прозу, бывают отдельные «стихотворные» периоды.
На сервисе «Ridero» в 2016 году опубликовала два своих сборника: стихотворения «Глоток воды»
https://ridero.ru/books/glotok_vody/ и «Миг рождения» https://ridero.ru/books/mig_rozhdeniya/
В 2017 году работала над литературоведческими комментариями к поэтическим переводам псалмов поэтессы Веры Горт. И в настоящее время готовится к печати новое издание этого поэтического перевода с моими комментариями.
Кроме этого, являюсь руководителем онлайн Клуба Интернет-Творцов при онлайн агентстве «Вектор Мастерства»веду курс подготовки начинающих блогеров, курс по созданию слайд-шоу и творческую мастерскую «Слагаемые стиха.
От автора.
Бесстрашие Ольги Грибановой
Мир велик, красив, многообразен и многосоставен. Каждая его часть столь же неповторима и сложна, как и целое, и это значит, человеку, а особенно поэту, нужно быть как можно осторожнее, чтобы не нарушить особое равновесие жизни.
Лирическая героиня Ольги Грибановой в совершенстве овладела искусством идти по жизни шагом, никого и ничего не повреждая, лишь замечая и перетворяя в стихи.
Я хочу рассказать о дороге,Что петляет от самых дверей…Так давно месят пыль мои ноги,Что уже не пугают зверей.Так начинается одно из стихотворений Ольги Грибановой.
Действительно, звери и вообще нечеловеческие создания – это полноправные персонажи ее поэзии. Таинственный черный кот и могучий леопард, верный пес-поводырь, журавль и синица, парадоксальным образом одинаково недоступные – много их в стихах Грибановой. А иногда благодаря силе поэтического дарования происходит удивительное превращение:
И пусть ворона, громко, хрипло каркнув,Расправит два замызганных крылаИ превратится в дивную Жар-Птицу,Что в клетке золотой сто лет назад жила.Пусть это длится недолго, но все же чудо поэтического творчества способно подарить малую толику счастья в этом недобром и тревожном мире. Однако для поэта – именно потому, что ему выпало жить в мире, где каждый день «страшный, чудный, тихий, трудный», нужно уметь не только не устрашить других, но и самому не бояться. Этим нелегким искусством вполне владеет Ольга Грибанова. Одно из ее стихотворений – пример особой поэтической смелости. С одной стороны, оно написано терцинами – одной из самых сложных форм, прибегнуть к которой для любого поэта – своеобразный вызов самому себе. Грибанова блестяще справляется со своей задачей. При этом она бросает вызов и культуре: терцины в нашем сознании неразрывно связаны с «Божественной комедией» и обычно используются с той или иной оглядкой на нее. Однако в стихотворении Грибановой нет и намека на Данте.
Так же, как и автор, отважна его лирическая героиня.
Я иду мимо сумрачных башенИ веселых лесных ручейков.Дождь и снег мне давно уж не страшен,И не вижу я в мире врагов.Но свет и кротость души лирической героини порой оборачиваются против нее – и против ее мира. Не видя врагов, не ведая зла, можно по горькой случайности его сотворить. И тогда охватит уже не страх, а «смертельный ужас».
Но человек не одинок в недобром мире. Есть и Бог. Может быть, в трактовке поэта Он не похож на привычный нам образ, но все равно отзывается на боль человека и подает ему Свою помощь. А это значит, что человеку и вовсе нечего бояться и можно по-прежнему идти сквозь жизнь, «и глаз счастливый блеск, и крики боли» принимая с одинаковым бесстрашием.