Снегурка быстрой заморозки. Коктейль из развесистой клюквы
Шрифт:
Совмещая два в одном, я уселась за столик летнего кафе с живой музыкой и заказала двойную порцию пломбира с орехами, вареньем, цукатами, изюмом, воздушным рисом и мармеладной крошкой.
– И большую-большую ложку? – позволила себе неуместную шутку девушка-официантка.
Я посмотрела на нее с немым укором. Устыдившись, барышня убежала и удивительно скоро вернулась с моим заказом. Вооружившись ложкой, я деловито прокопала ямку в тазике с пломбиром, погребенным под наслоениями добавок, минут через десять почувствовала, что мне легчает, и с этого момента стала
В качестве обещанной живой музыки выступал полумертвый юноша, замученный вид которого наводил на мысли о застенках и узилищах. Тщетно борясь с нарушающей артикуляцию зевотой, музыкант тоскливо выводил лирическую песнь на не опознанном мной языке, одновременно вяло подыгрывая себе на клавишных. Очевидно, от усталости, ноги менестреля подкашивались, и казалось, что буквально через мгновение, не допев свою лебединую песнь на неведомом наречии, он тихо соскользнет под клавикорд и там ляжет замертво, точно последний представитель уже вымершего народа.
Резкая трель телефонного звонка взбодрила умирающего лебедя, как грохот ружейного выстрела. Встрепенувшись, музыкант воспрял духом и телом, оборвал погребальный плач и исполнил бравурный музыкальный пассаж.
– Да! – бодро, в тон музычке, воскликнула я в трубку.
– Предлагаю встретиться и обсудить условия обмена нашей марки на вашу подругу, – произнес усталый мужской голос без намека на писк.
Я поняла, что звонит представитель банды Писклявого, и ощетинилась:
– Опять попытаетесь меня надуть? Дудки! Второй раз этот номер у вас не пройдет! Пока я не увижу Ирку, Булабонги вам не получить, так и знайте!
Реанимировавшийся музыкант подкрепил мои слова звучным мажорным аккордом.
– Обещаю, вы ее увидите, – заверил меня собеседник.
– То-то же, – обрадовалась я.
И тут же предупредила и. о. главаря:
– Только не надейтесь, что при встрече сумеете отнять у меня Булабонгу силой. Я ее на этот раз вообще с собой не возьму! Спрячу в надежном месте и отдам вам только тогда, когда Ирка будет на свободе и в безопасности.
– Какие гарантии, что вы нас не обманете? – мрачно спросил зам. Пискли.
– Гарантии дает только господь бог! – злорадно ответила я, понимая, что могу диктовать бандитам свои условия.
Нетрудно было догадаться, что неожиданно вступивший в игру похититель Пискли спутал все бандитские планы и нарушил равновесие сил. Кто бы он ни был, этот третий явно играл против команды Писклявого, что было мне на руку: открытие второго фронта уже ослабило моих врагов. Вон как кротко разговаривают, на все мои условия соглашаются!
– В общем, утром деньги – вечером стулья, – подытожила я разговор. – Когда и где встречаемся?
– Утром деньги – вечером стулья, – вынужденно согласился с упрямой бабой Леонид. – Встретимся через час на конечной остановке «сорок четвертой».
– Че, опять маршрутку угонять? – по-своему понял услышанное Гриня. – Или теперь грузовик?
Леня склонил голову набок, как птичка, и уставился на брата отчетливо вопросительно.
–
– Стульев не будет, – развеял заблуждение Леня. – Мы встретимся с теткой номер два на конечной остановке маршруток, пешочком пробежимся к реке, честно покажем ей островок, на котором кукует первая баба, и заберем марку. Организацией переправы пусть занимаются без нас, нам еще Сереню освобождать из плена, так что на чужую бабу отвлекаться я лично не собираюсь!
Ура, моя взяла! Иркины тюремщики приняли мои условия, и вот-вот я освобожу свою дорогую подругу из плена!
Выключив трубку, я не удержалась и пару раз громко хлопнула в ладоши. Сделано это было от полноты чувств, а не для того, чтобы поблагодарить за доставленное удовольствие музицирующего клавишника, но тот принял аплодисменты на свой счет. Обернулся ко мне, слегка поклонился и на радостях сбацал на своем инструменте что-то зажигательное – какой-то бодрящий запев футбольных фанатов: Пам, пам, пам-пам-пам! Пам-пам-пам-пам! Пам-пам!
– «Ку-бань» чемпион! Всех зароет! «Ку-бань!» – кровожадно проскандировал какой-то ярый болельщик, невесть как затесавшийся в ряды мирных граждан.
Совершенно машинально я отстучала ритм футбольной «кричалки» ладонями по столу, качнув свою лоханку с подтаявшим мороженым. Молочное озерцо, окружающее островок пломбира, заволновалось.
В этот самый момент в моей голове, до краев наполненной незамутненной дистиллированной водицей, золотой рыбкой проблеснула гениальная мысль. Я застыла, чтобы ненароком не тряхнуть свой аквариум, сосредоточилась и выдернула трепещущую рыбешку из воды.
«Пам, пам, пам-пам-пам! Пам-пам-пам-пам! Пам-пам!» – это же наш с Иркой условный сигнал! Таким манером Ирка стучала в мою дверь или звонила в звонок, давая понять, что это пришла именно она, моя подруга, а не какой-нибудь посторонний человек, которого совсем необязательно пускать в дом. Иначе, если мне неохота было принимать гостей, я вполне могла проигнорировать и стук, и звон.
А разве не такой же сигнал, только не звуковой, а в виде световых вспышек, принял прогуливавшийся вдоль Кубани Лавровый Лист? А ведь на реке, как в моем тазике с мороженым, бывают острова! А на острове вполне можно кого-нибудь спрятать, и получится такой изолятор на свежем воздухе! А если оттуда позвонить по телефону, то в трубке, наверное, будут слышны шум воды, свист ветра и шорох прибрежных кустов!
Вывод казался мне совершенно очевидным: банда Писклявого прячет мою Ирку на каком-то острове посреди реки, откуда предприимчивая подруга наобум посылает сигналы о помощи!
Чтобы проверить это умозаключение, следовало немедленно найти Лаврика Листьева и вытрясти из него максимально точные координаты местности, где состоялся предполагаемый контакт Лаврового Листа с инопланетянами. Я схватила со стола отложенный было мобильник и позвонила на сотовый оператору Вадику.
– Ку-ку! – весело отозвался Вадюша, природный оптимизм которого до крайности усилился под воздействием выпитого в жару халявного пива.