Снегурка в подарок

Зайцева Мария

Поизучал это все, подняв в удивлении черную бровь, перевел взгляд на меня:

– Ты воровка, что ли?

– Да, но я больше ничего… Понимаете, я… - подхватилась я торопливо, лихорадочно ища слова, правильные, нужные, те, что смогут убедить страшного хозяина богатого дома, что я – овца тупая, и не надо на меня пулю тратить…

–

Еще что-то взяла?

– Нет-нет!

Но замолчала, поймав его взгляд на своих волосах, в которых поблескивала корона Снегурки.

– Я сейчас… Сейчас…

Начала быстро расстегивать кафтан одной рукой, другой сдирая с себя проклятую корону, но та, как назло, зацепилась за волосы и никак не хотела сниматься, я , осатанев от страха, принялась ее дергать, несдержанно шипя какие-то матерные слова…

– Стой.

Голос его, низкий и глубокий, был настолько повелительным, что я замерла мгновенно. Одной рукой на пуговицах кафтана, а другой на застежке короны. Вытаращилась на него со страхом.

– Снегурка, значит…

Он щелкнул пистолетом и убрал его в ящик стола.

Невозможно передать было мое облегчение при виде этого! Словно ноги разом отнялись, еле устояла!

Я медленно убрала руку от короны, печально и криво повисшей на окончательно растрепавшихся волосах.

Аккуратно фыркнула, сдувая челку, упавшую на глаза.

Уставилась на него в ожидании, не делая больше резких движений.

Он смотрел на меня как-то странно. Разглядывал, я бы сказала.

Я стояла, замерев, только пялилась на него со страхом. Потому что пистолет-то он убрал. А вот пугать не прекратил. И вообще, таким, как он , пистолет без надобности. Он и так страшный до усрачки.

Здоровенный, крупный такой, костюм за хуллиард баксов сидел так, словно на него шили. Словно он в нем родился. Везунчик, любимец судьбы, не иначе.

Красивый, бабам такие нравятся.

Мне – нет. Но я и не баба. Я – так, недоразумение, которое под пиво пойдет…

Мужик, между тем,

уселся в кресло, пошарил по столу, нашел сигареты, прикурил, не сводя с меня пронзительно жуткого и непонятного взгляда.

Выдохнул дым, наполняя кабинет приятным терпковатым ароматом. Я такого никогда не ощущала. Это, наверно, бабки так пахнут. Большие. Не удивлюсь, если эти сигареты стоят столько, что косячок из ста баксов будет дешевле раскурить…

Сука, ну вот как я так попала, а?

– Как тебя зовут, Снегурка?

– Саша.

– Саша… Ты хоть знаешь, к кому ты попала?

Помотала головой отрицательно. Откуда, блин? Овца доверчивая…

– Да, Саша… Везучая ты.

Вздохнула горестно.

Что есть, то есть. Везение – мое второе имя. После овцы.

Пользуясь тем, что мужик , вроде как, немного расслабился, опять применила любимый прием, спасший в свое время от многих проблем, в которые регулярно затаскивала меня моя неугомонная жопа и мое второе, мать его, имя.

Вытаращила глаза и пустила слезу. Аккуратненько так. Чтоб слезинки блестели в свете ламп, но веки не краснели. Потому что некрасиво.

– Пожалуйста… Я просто уйду, можно? Ну вы же видите, я ничего больше не взяла… Я просто не знала…

– Ага… Конечно. Как в дом зашла?

Он курил, неторопливо выпуская ароматный дым, и все разглядывал и разглядывал меня. И под его взглядом мне становилось не по себе. Как-то все плохо шло. Еще хуже, чем до этого.

Я поняла, что надо отвечать максимально честно и ляпнула, преданно вытаращив глаза:

– Случайно. Шла, увидела красивый дом, забор низкий, смотрю, не горят окна, я и подумала… Понимаете, я замерзла сильно, из квартиры выгнали, с работы тоже, денег нет, а на улице так холодно…

Тут я шмыгнула носом, стараясь сделать это максимально трагично.

Он ничего не отвечал. Курил. Смотрел.

Страшно, черт!