Снегурочка

Вот уже лет пять или шесть 31 декабря Наташа интенсивно работала. Работала Снегурочкой. Вместе с очередным Дедом Морозом от агентства организации праздников «Сюрприз» ездила по адресам и поздравляла детишек с Новым годом. Детки были разными. В основном, конечно, маленькими – дошкольники, свято верившие в существование бородатого волшебника. Но попадались и те, что уже пошли в школу, но еще не осознали коварства взрослых, поддерживающих в своих отпрысках иллюзию сказочной реальности.

Деды Морозы у Наташи часто сменялись, и лишь

Девушка в этот день обычно брала выходной на основной работе – в детском театре, куда устроилась сразу после окончания театрального института – и с самого утра, часов с десяти-одиннадцати начинался «чёс», как называли это сами артисты. Многие занимались этим в последние дни уходящего года, потому что реальный заработок был весьма ощутимым. А Наталья последние пару лет поставила себе цель – накопить деньги на поездку на Мальдивы – и упорно шла к этой цели.

А еще в этот день ей просто невыносимо было оставаться одной в опустевшем доме: четыре года назад умерла мама, буквально за несколько дней сгорев от сильнейшего гриппа, а отца своего девушка никогда и не знала: он сбежал от мамы, едва выяснилось, что та беременна. Как полагала Наташа, женаты родители не были, и парню из зажиточной семьи детдомовская девчонка была «не по статусу»: она сгодилась лишь на то, чтобы весело и сладко провести с ней время. Когда же запахло жареным, он попросту исчез, выбросив сим-карту – а другого способа связаться с ним у Наташиной мамы не было.

После смерти мамы девушка долго приходила в себя, а когда осознала, что последнего близкого человека в этом мире больше нет, и она сама должна заботиться о себе, с головой ушла в работу. Близких подруг у нее особо не было, так, приятельницы, с одной из которых – одноклассницей Иркой, работавшей продавцом-консультантом в крупном торговом центре, в бутике брендовой одежды, она иногда встречалась в уютной кофейне, где девушки заказывали себе изумительные пирожные-макарон и, попивая чудеснейший кофе, обменивались последними новостями.

Ирка была яркой брюнеткой с большими карими глазами-вишнями, звонкоголосой шебутной хохотушкой. Кавалеров она меняла, как перчатки, и каждый раз, при новой встрече с подругой называла незнакомое мужское имя, а когда Наташа переспрашивала, о ком это Ирка говорит, та театрально закатывала глаза вверх и разводила руками.

– Но в прошлый раз ведь вроде был… постой, как же его… Игнат? – тщетно вспоминала Наташа, а брюнетка хохотала во весь голос, не стесняясь других посетителей, а потом так же громогласно объясняла:

– Натка, ты чего?! С Игнатом я давно уже рассталась! После него уже встречалась с Вадимом, а теперь у меня – Ванечка!

Наташа только посмеивалась над этой любвеобильностью подруги, а когда та принималась расспрашивать ее саму о делах на «амурном фронте», пожимала плечами, говоря:

– Ну, не встретила я пока того самого…

– Так в девках и помрешь! – припечатывала Ирина, оттопыривая полную нижнюю губу. И каждый раз ее посещала одна и та же мысль. – А давай мы тебя с кем-нибудь познакомим! У моего Ванечки/Коли/ Дэна/Сергея такой друг есть – м-м-м, закачаешься! –

И каждый раз Наташа отнекивалась, отмахиваясь от подруги.

Вот уже три года она была тайно влюблена в артиста их театра – красивого, презентабельного Леонида Ямпольского, которому почти всегда доставались все главные мужские роли. Но Леонид никогда не обращал внимания на актрис их театра. Поговаривали, что его нынешней любовницей была балерина театра оперы и балета, артисты которого считались в их городе некоей театральной элитой.

Наташа видела эту балерину – правда, только по телевидению. Женщина была, на Наташин взгляд, лишком худощава. Но, наверное, балеринам и нужно быть такими – тонкими да звонкими, как говаривала покойная мама.

Однако, как бы то ни было, взгляд Ямпольского никогда не загорался даже толикой интереса, когда, бывало, на мгновения останавливался на молодой актрисе.

Но все это была лишь лирика, а реальная жизнь требовала от девушки вертеться, как уж на сковороде, если она хотела достичь своей заветной мечты. А потому 31 декабря каждого года превращалось у Натальи в «день Х».

Вот и сегодня весь день был расписан буквально по часам. С самого утра девушка приехала в агентство, где дежурный менеджер вручила ей «спецодежду» – полный костюм внучки Деда Мороза – и заодно познакомила с напарником. Этого человека Наташа не знала, им предстояло работать вместе впервые. И надо было бы перед выходом с «базы» прогнать совместные диалоги, чтобы хотя бы понять, какую линию поведения выбрать.

Захар – так звали сегодняшнего «Дедушку Мороза» – оказался мужчиной далеко за сорок, высоким, но с небольшим «пивным» брюшком и намечающейся лысиной. Он звучно разговаривал сочным баритоном и гулко смеялся. Наташа профессионально отметила, что такого «Деда» услышит любой, главное, чтобы все прошло без сучка, без задоринки.

Потому что в ее уже богатой практике были случаи самые разнообразные. Был и такой, когда напарник при переходе с одного адреса на другой (дома стояли рядом) поскользнулся на едва прикрытом выпавшим недавно снежком льду и с размаху припечатался всем телом, сильно ушибив копчик. Да так, что потом едва смог подняться со стоном на ноги, и Наташе пришлось буквально тащить «Дедушку» на себе. Они, конечно, отыграли тогда все заказы, но потом – девушка узнавала у менеджера – напарник месяц пролежал на больничном.

Поэтому каждый раз, выходя на «калым», она мысленно возносила молитву высшим силам, чтобы и на этот раз уберегли свою Снегурочку от всяческих неприятностей.

Кстати, внешность у нее была как раз очень подходящая для роли внучки Деда Мороза: большие голубые глаза, опушенные золотистыми ресницами, густые пепельного оттенка волосы, падавшие ниже лопаток и стройная фигурка с приятными округлостями во всех нужных местах. Правда, сама Наташа ничего супер выдающегося в своей внешности не находила, считая себя вполне симпатичной, но уж никак не красоткой. Да, светленькая, да, фигурка ничего. Но было полно девушек и ярче, и красивее нее.